Филип Рот - Обман

— Предательство — обвинение нешуточное, согласись. Мы с тобой не подписывали договора, по которому в вопросах, имеющих отношение к тебе, я отрекусь от своего дела. Я — вор, а вору доверять нельзя.

— Даже его подружка должна быть настороже?

— Хоть тебе и кажется, что тебя выставили напоказ, однако тебя не опознали, да ты там и не очень-то опознаваема. Пусть ты послужила прототипом героини, хваленые английские читатели этого, как ни странно, не заметили, и если ты хочешь, чтобы они пребывали в неведении, достаточно не просвещать их на сей счет.

— Не кипятись. Я же не сказала, что отношусь ко всему этому однозначно, — сказала только, что чувства у меня противоречивые. Так оно и есть. И вот в чем суть: некая женщина приходит к некоему мужчине поболтать о том о сем, а у мужчины одно на уме: как бы ему побыстрее сесть за пишущую машинку. Пишущую машинку ты любишь так, как не любил ни одну женщину.

— По-моему, с тобой все было не так. Мне кажется, я вас обеих любил одинаково.

— А я, между прочим, точно знаю, что когда ты взбудоражен, уклончив, — значит, тебе до зарезу нужно что-то написать. Зато эта — моя — книга, она только про поцелуи и разговоры, и если б я решилась ее написать, то написала бы ровно об этом. Нескладно как-то я это объяснила.

— Вполне складно.

— Стоит ее писать?

— Уж не мне говорить «нет», тем более что и я, пожалуй, написал бы про тебя еще одну книгу.

— Не написал бы. Нет и нет. Нет же, правда?

Смеется: — Напишу, конечно же, напишу. И этот разговор в нее войдет.

— Ну, я бы удивилась. Тогда тебе, так сказать, придется скрести по сусекам.

— Ты себя недооцениваешь, а зря. Ты — восхитительный сусек. Для меня всегда.

— Правда? А я так злилась. Злилась месяц за месяцем. Впрочем, меня раздирали разные чувства: стоило мне прочесть твою книгу, и злость как рукой снимало.

— Почему?

— Потому что столько… столько было нежности… мне кажется. А может, я неверно все поняла.

— Нет-нет. Я думал, что кое-какие детали тебе точно понравятся. И вставлял их специально, чтобы тебя позабавить.

— Как же, как же! Я их заметила, еще бы не заметить. Читать их было странно, очень странно. Потому что я не сомневалась, что там адресовано мне. Быть может, я и ошибалась, но сомнений не испытывала. А насчет тех, которые меня не касались, особенно.

— Уверен, ты ничего не упустила. Но это наша жизнь, думал я тогда, такая, какой она могла бы быть. И наша жизнь тоже.

— Я так и поняла. Так и поняла. Очень странная история.

— Знаю. Никто в нее не поверит.

В 1997 году Филип Рот получил Пулитцеровскую премию за роман «Американская пастораль». В 1998-м в Белом доме ему вручили Национальную медаль США в области искусств, а в 2002-м высшую награду Американской академии искусств и литературы — «Золотую медаль за выдающиеся достижения в области литературы». Этой медалью ранее были также награждены Джон Дос Пассос, Уильям Фолкнер и Сол Беллоу. Филип Рот дважды получал Национальную книжную премию, Премию Пен/Фолкнер и Национальную книжную премию общества критиков. В 2005 году за «Заговор против Америки» Филипу Роту была присуждена премия Общества американских историков «за выдающийся исторический роман на американскую тему 2003–2004» и премия У. Г. Смита за «Лучшую книгу года», таким образом Филип Рот стал первым писателем, получившим эту премию дважды за все сорок шесть лет ее существования.

В 2005 году Американская библиотека опубликовала полное академическое издание произведений Ф. Рота. Этой чести до Ф. Рота при жизни удостоились лишь два писателя.

В 2011 году в Белом доме Филипу Роту вручили Национальную гуманитарную медаль США, позже в том же году он стал четвертым писателем, получившим международную Букеровскую премию. В 2012-м он был удостоен высшей награды Испании — Премии принца Астурийского, а в 2013 году высшей награды Франции — ордена Почетного легиона.

Весь роман состоит из отрывков разговоров мужчины и женщины до или после близости…

Но кто — Рот (а может быть, и не Рот) — в ненавистном ему литературном Лондоне крутит романы с женами своих друзей?.. И до чего же тонко он (Рот) строит сюжет, рисует образы, события, страсть… Стремительный, изысканный, волнующий роман.

Вымысел это или реальность, так или иначе от романа не оторваться. Роман может и увлечь, и взбудоражить, но, перевернув последнюю страницу, вы будете благодарны Роту за его «Обман».