Александр Даценко - Заклинание ветра

Понимаете, погода главная. Даже если бы мне было необходимо в библиотеку или на свадьбу в Австрию — решает погода, а не мировое сообщество или невеста. Так что почём вам знать — может, только погода и помешала. Может, ждали меня там, волновались.

Пепел, что выпадал столетиями, копился на поверхности, замешивался с органикой, гумусом. Когда эту смесь поливает вода, поверхности превращаются в кашу из хозяйственного мыла. Не хуже льда, а лучше. Гусеничная техника не может подняться в гору. Вы видели, как прокручиваются колеса автомобиля на льду? Тут точно так же, только прокручиваются гусеницы по земле.

Неподалеку от документаторской в луже лежит сварщик и наплавляет защиту на нож японского бульдозера. Искры летят в воду, шипят. Железо горит, дым над водою. Временами складывается впечатление, что сварной лежит в кипятке. От такого зрелища не по себе, и я ухожу в помещение и подбрасываю в печку дров. Дрова я снова… ну, вы понимаете.

Шум воды в речке разбавлен грохотом валунов и отломов. Окатывание, вечный процесс. Кстати, камень Сизифа, если всё по-честному, давно истярся. Сизиф носит на вершину едва заметную песчинку и с ужасом ожидает жизни совсем без камня. Это вам не сорок лет по пустыне.

Всё-таки повезло тем, кто имел и сохранил письменную историю. Не историю даже — цепочку легенд, преданий. Системное всегда выживает. Не просто выживает — перерождается, меняется, умирает, но воскресает. Будьте системны: если покупаете мясо, купите и шампуры, вино, водку, сыр, зелень, аспирин, квас. Созовите друзей, и по списку — вплоть до воскрешения.

Мешает мир? Мир с его обязанностями, устоями, законами развития и безжалостной правдой бытия? А кто его таким создал? Мы же и создали.

Ну так нам и менять. Главное, постарайтесь обойтись без угольников, фартуков, циркулей, не то получится сплошная работа. Просто покупайте немного больше вина.

Ну и напоследок немного практических советов будущим руководителям.

Лет пятнадцать, а скорее всего двадцать назад в глухой тайге, на высоких горах по карьеру брёл человек с кованым топором в натруженных руках. Фигура его выдавала обречённость и нешуточную усталость, но взор горел. В глубине узких, как игольное ушко, зрачков билось пламя революции. Человек шёл от одного рабочего до другого и кричал им вслед:

— Вы не видели мою жену Свету, она вот тут на остановке с дочкой стояла?

И никто, никто не подсказал, не дал ответа. Кроме молодого и дурного меня.

Дал ответ.

— Вот же стоят, — и ударил с большого замаха из-за своей спины крепко сжатым кулаком по его темени.

— Звяк! — топор упал на гранитоиды.

— Шлёп, — человек пал рядом.

Налетели, связали проводами, отправили в долгий путь до дома скорби.

Не скажу, чтобы мы так уж переживали его отъезд.

Это я к чему? Нет, не к тому, что бить по голове полезно.

Когда в новом офисе собирается новый коллектив, внимательно присмотритесь — нет ли запойных? Определить таких коллег достаточно легко — взгляд их разнонаправлен, лбы несут отпечатки холодных стен — часами стоят, прильнув к кулеру, стартапы изобилуют ругательствами и всякое такое, плюс запах перегара, жевательной резинки, словно кто-то ужрался и валяется в мяте.

Главное — не упустить время. Чем дольше, тем сложнее понять — кто.

Когда установите, налейте каждому по полному стакану водки. На третий день. Даже если они уже три дня ни капли. Особенно если так. Заставьте выпить. Не жалейте. Всё обойдётся. Не восстанет из ада призрак Батыя, не вселится в менеджера Панько, не начнет дырявить монитором жизни людей.

Проще говоря, не случится белой горячки.

Но, о чем ни вспоминай, а хочется в Австрию. На свадьбу… я и петь умею…

Роооспрягайте, хлопцi, коооней, тай лягайте спочiвать…

и вприсядку под баян…

Нет, не даёт ответа…

Доброй еды, и без происшествий.

20 августа

Стук капель дождя по железной крыше тамбура. И шелест ветра. Убаюкивает. Ноги подкашиваются, так хочется лечь при входе и сладко заснуть. И летать во сне выше, чем обычно. Я же похудел. Сколько можно быть экранопланом? Я обожаю дирижабли, а не вот это вот…

Но увы. Человек существо социальное, говоря непонятно — общественное. Не всякий аккуратно переступит спящего меня. Иной и о здоровье разузнает, а значит, помешает крепкому сну. Знаю, сам человек, мне не чуждо.