Наталья Нестерова - Дом учителя [litres]

Из ссор родителей, которые наблюдаешь в детстве, надо делать выводы, которые пригодятся, когда сама войдешь в их возраст. Умение вовремя заткнуться – качество мудрой женщины. Хотя это качество куда-то улетучивается, стоит переступить порог своей квартиры.

Зайцев позвонил через два месяца. У Анны Аркадьевны не было аврала на работе или проекта, который бы ее увлек и отвлек, лишь бумажная текучка. Она тосковала без сына, Любаня и муж смотрели на ее маету как на блажь. Погода улучшилась, стояли морозные ясные дни. Но зима в марте – еще та радость. Хочется весны. И вообще непонятно, чего хочется.

– По вашей милости, – сказал Зайцев, – я сорок дней провалялся с бронхитом. Кашлял, как чахоточный. Потом разгребал завалы на работе.

– Вы еще скажите, что из-за меня России санкции объявили.

– Обратите внимание, Анна Аркадьевна, что мы с вами едва знаем друг друга, а ссоримся как супруги со стажем.

– Слишком сильное и неуместное сравнение.

– Тогда к делу. Поужинаем вечером в четверг?

Анна Аркадьевна хотела, не заботясь куртуазностью выражений, ответить отказом, но вместо этого хмыкнула:

– В блинной или в вареничной?

– В хорошем рыбном ресторане. Сейчас же пост.

– К сожалению, в четверг…

– Тогда в пятницу, но после восьми вечера.

– Егор Петрович…

– В среду я не могу.

– А я не могу все дни на этой неделе и на последующих.

– В смысле пошел к черту ?

– Приятно иметь дело с понятливыми людьми.

– Не-е-е. Со мной это не прокатывает. В силу характера и рода работы я обязан и вынужден добиваться цели. Чего вы боитесь? Я же вас не съем. А съем радужного лосося с гриля и картофельное пюре. У них фантастическое пюре! Они в него замешивают разные сыры, в том числе и вонючие, пардон, пикантные. Пюре цирком не воняет, поверьте на слово. Моя бабушка пюре готовила – с вилкой можно было заглотить. Но это не хуже.

– Ваша дочь Лена, когда хочет дать высшую оценку, тоже склоняет «фантастический».

– У Ленки свои проблемки. Я ее в детстве так дразнил: у Ленки проблемки. Два села, в которых осели два табора. Бароны рогами сплелись: у какого из сел должен останавливаться школьный автобус и забирать цыганят.

– Вы вмешались и разрулили ситуацию?

– Заблуждаетесь, подобности при встрече. Я вам сброшу адрес ресторана.

– Я не давала согласия!

– Давали, просто еще не заметили. И мне даже не пришлось пускать в ход последнее оружие.

– Это какое же?

– Почему я вами… заинтересовался.

– Просто тянет. Кошек не рисуете? Батюшки, – пробормотала едва слышно Анна Аркадьевна, – совсем забыла про картину.

– Что вы там шепчете? Какие кошки? Присаживайтесь, секунду, – сказал он в сторону, вероятно, кому-то вошедшему в кабинет. И попрощался с Анной Аркадьевной: – Значит, как договорились!

Положив трубку, ухмыльнувшись, Анна Аркадьевна покачала головой – каков нахал самодовольный . Она и не подумает идти на свидание.

Поехала в ресторан к Зайцеву, не желая себе признаваться, что похожа на родную тетку, сестру матери, у которой была аллергия на рыбу – крапивница и зуд. Во время застолья тете напоминали: «Клава, что ж ты заливное ешь, оно ж из судака!» Тетя Клава отправляла в рот дребезжащее желе с кусочками рыбы и отвечала: «Дык, хоть почешусь! Жизнь такая муторная».

Егор Петрович, когда их провели в отдельную кабинку и дали меню, попросил:

– Держите меня!

– В каком смысле?

– Если я голоден, то начинаю заказывать все подряд.

– Знакомая история. Моему мужу нельзя ходить в магазин на пустой желудок, он скупает продукты в таких количествах, что можно накормить полк. Вы будете есть речного лосося с гриля и картофельное пюре, я – семгу под сливочным соусом и тоже пюре.

– А салатики? – заныл Егор Петрович. – А супчик? Тут фантастическая уха. Закажем соленую рыбку под водочку да под икорку?

– Держите себя в руках! Где ваша хваленая сила воли?

– Вот времена, вот нравы, – пожаловался Егор Петрович. – Женщины забыли, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок.

– Они просто выяснили, что это тупиковый путь.

Егор Петрович рассмеялся:

– Тогда нам нечего терять.

Заказал и рыбное ассорти, и салатики, и водочку.

– Вы какую предпочитаете?

– Самогон, – ответила Анна Аркадьевна. – Дисциллят. Ректификат не признаю. Вреден для здоровья.

– Уважаю! – вытаращился Егор Петрович, приняв за чистую монету ее заявление. – Но в малых-то количествах?

– В малых количествах – деньги на ветер, – прыснула Анна Аркадьевна. – Пейте, что хотите. Надеюсь, что вы не буйны во хмелю. Мне – фужер белого сухого вина.