Нэнси Горовиц-Клейнбаум - Общество мертвых поэтов

На поклон выходили по очереди. Сорвавшая аплодисменты Джинни послала улыбку Чарли, хлопавшему и кричавшему громче всех. Улыбнувшись Крис, Нокс перестал аплодировать и взял ее за руку. Та не сопротивлялась.

Когда к зрителям вышел Нил, приятели приветствовали его шумными рукоплесканиями. После поклона актеры рассеялись по залу и смешались с толпой. Кто-то из публики, напротив, бросился к сцене с поздравлениями.

– Прошу родственников и друзей пообщаться с участниками спектакля в фойе! – раздался в микрофон голос директора.

– Нил! – окликнули его Тодд и компания. – Встретимся снаружи! Ты был на высоте!

Стоявшую на подмостках Вирджинию окружила толпа поклонников. Проигнорировав просьбу, Чарли метнулся к ней. Подбежав, он услышал, как девушку нахваливает какой-то другой молодой человек, и заметил, что парень, игравший Лизандра, приобнимает ее.

– Поздравляю, Джинни! – произнес тот, заключая ее в объятия. Но Далтона этим было не запугать, и, расталкивая всех, он начал пробираться к юной мисс Дэнберри.

– В твоей улыбке прелесть мая, – преисполнившись серьезности, произнес он. Заметив это, Джинни одарила его улыбкой. Взглянув друг другу в глаза, они не отводили взгляда до тех пор, пока Лизандр, неловко усмехнувшись, наконец не ретировался.

За сценой, в мужской гримерной, ликующая труппа качала на руках Нила в благодарность за выдающийся дебют. Но счастье длилось недолго – вскоре в дверях появилась директор, и вид у нее был озабоченный.

– Нил, тебя зовет отец, – приглушенным голосом сообщила она.

Соскочив с плеч ребят, тот поплелся следом за дамой, лишь ненадолго замешкавшись за одной из кулис, чтобы прихватить пальто. Увидев отца, по-прежнему стоявшего на том же месте, он на мгновение замер, затем спустился со сцены и медленно приблизился, по дороге снимая с головы венок.

Тут его заметил Чарли.

– Нил! – окликнул он было его, но тот не ответил. Увидев, как Перри подходит к отцу, Далтон почуял неладное. Схватив Джинни за руку, он помог ей спуститься.

В холле поджидали Китинг с учениками.

– Привет всем! Знакомьтесь, это Крис, – представил девушку подоспевший Нокс.

– О, мы о тебе наслышаны! – отозвался Микс. Оверстрит смерил его взглядом, и Стив тут же запнулся. – То есть… Я хотел сказать… Ну, в общем…

Внезапно дверь, ведущая из зала, распахнулась, и показался мистер Перри. Он прокладывал себе дорогу к выходу, а следом с видом арестанта тащился сын. За ними следовали Чарли и Джинни. Собравшиеся в фойе зрители приветствовали Нила возгласами одобрения. Зажатый в толпе Тодд протянул руку в попытке дотянуться до соседа.

– Нил, молодец! Ты классно играл! – кричал он.

– Не уходи! Устроим вечеринку! – подхватил Нокс.

– Нет смысла, – обернувшись, горестно ответил тот.

Пробравшись к нему, Китинг обнял мальчика за плечи.

– У тебя поистине талант! Я восхищен! – воскликнул учитель.

– Эй, вы! Оставьте в покое моего сына! – ударив его по рукам, рявкнул Перри-старший. Все в изумлении умолкли. Вытолкнув Нила во двор, он подтащил его к машине и усадил внутрь. Чарли бросился было вслед, но Китинг удержал его.

– Не надо. Будет только хуже, – печально промолвил он.

Перри завел мотор, и машина тронулась. Вид юноши в окне автомобиля более всего напоминал пленника, влекомого на казнь.

– Нил! – завопил Тодд вслед отъезжающему авто.

Пораженные, члены общества неподвижно стояли у выхода.

– Капитан, можно мы домой пешком? – обратился Далтон к Китингу.

– Разумеется, – откликнулся преподаватель. Он посмотрел вслед выходившим из фойе Хенли-холла мертвым поэтам, уводившим с собой Джинни и Крис в холодную, темную ночь. Сердце его заходилось от сострадания.

Дома, в углу небольшого, душного кабинета, сидела мать Нила с опухшими от рыданий глазами. За столом недвижимо восседал ее муж.

Приоткрылась дверь, и вошел Нил. На нем все еще был костюм Пэка, а глаза, как и у матери, покраснели от слез. Взглянув на нее, он попытался что-то сказать, но отец немедленно прервал его.

– Сын, я не в силах понять, почему ты все делаешь нам наперекор. Но какой бы ни была причина, коверкать твою жизнь я тебе не позволю. Завтра я забираю тебя из Уэлтона. Будешь учиться в военной школе в Брейдене. После нее в Гарвард – и станешь врачом.

На глаза мальчика вновь навернулись слезы.

– Отец, но ведь это не меньше десяти лет! – взмолился он. – Это целая жизнь!

– Ты имеешь возможности, о которых я даже мечтать не смел! – заорал на него Перри-старший. – И я не допущу, чтобы ты их упустил!