Заза Двалишвили - Сон Геродота

– Господи, зачем я жил на свете?

– Вы, люди, все одинаковы, задаете одни и те же вопросы, я уже устал объяснять… Вот недавно один чудак тоже приставал со своими расспросами.

– О чем же он хотел узнать?

– Господи, – обращался он ко мне, – это правда, что для Тебя тысяча лет как одна секунда?

– Да, – отвечал я ему.

– А правда, что один миллиард для тебя как один цент?

В знак согласия я кивнул головой. Тогда этот бедняга упал на колени, протянул руки ко мне и взмолился:

– Господи, дай мне один цент.

– Хорошо, – ответил я, – сейчас дам, подожди секунду.

– И что же было дальше?

– Он так и не дождался этой секунды. – В голосе Всевышнего послышались печальные нотки.

– Я прожил сорок пять лет и умер, так и не поняв, ради чего родился и жил на свете.

– Ты ведь уже умер, разве теперь это не все равно?

– Я не Будда и не граф Толстой, и из-за своей смерти не буду устраивать вселенскую катастрофу, но моя жизнь – это моя жизнь, после отправь меня хоть в ад, хоть в рай или чистилище, но сначала ответь мне на этот вопрос.

– У каждого свои причины…

– Мне бы про себя узнать.

– Ладно, раз ты так настаиваешь, я отвечу тебе. Если помнишь, в 1987 году ты ехал в Краснодар на поезде.

– Ну да, я тогда учился в этом городе.

– В поезде ты ходил в вагон-ресторан.

– Ну, может, и ходил пообедать. Какое это имеет значение?

– А там за соседним столиком сидел пожилой мужчина. Он попросил у тебя соль, и ты передал ее ему…

– Бытъ может, не помню, и что с того?

– Вот ради этого и жил на свете.

– И все?

– И все…

– Была пора, когда времени не существовало, потом люди придумали время и разложили события в соответствии с ним; но в этот девственный край цивилизация еще не добралась, во всяком случае, пока. – Сказав эти слова, капитан почесал бороду и бросил на собеседника хитрый взгляд прищуренных глаз.

Бывший гражданин города Галикарнаса, молодой ученый и путешественник Геродот не мог понять, куда клонит капитан. Вот уже шел третий день, как их корабль, выйдя из Синопской гавани и взяв курс на восток, плыл вдоль южного побережья понта. Береговой ландшафт, действительно, поражал своей первозданностью. Наверное, за последние тысячу лет здесь ничего не изменилось.

– Такое ощущение, будто из-за густого прибрежного леса вот-вот покажутся всадницы-амазонки, или за очередным мысом неожиданно наткнешься на корабль Арго с золотым руном, – обратился Геродот к капитану, в ответ на что тот и высказал эту странную мысль насчет времени.

Молодой путешественник, наклонив голову на бок, старался переварить услышанное, но это не очень-то получалось, и тогда он спросил напрямик:

– Что это значит, то есть, что ты этим хочешь сказать?

– Дело в том, что время – это продукт цивилизации, а мы уже вышли за ее пределы. В этом диком краю о времени еще не слышали, можно сказать, что его здесь попросту нету, а это значит, что теперь может произойти все что угодно: и встреча с амазонками, и с аргонавтами. Вон видишь, в небе орел парит, скорее всего, это посланник Зевса летит за печенью Прометея, прикованного где-то недалеко в кавказских горах.

Действительно, огромная птица с широко раскрытыми крыльями пролетела над мачтой корабля и вскоре исчезла в прибрежном тумане. Корабль все ближе подплывал к берегу, и над туманом показались очертания снежных вершин кавказских гор. Геродот не ведал даже, что горы могут быть столь огромными, и теперь, раскрыв рот, в немом изумлении созерцал эту прекрасную и величавую картину.

– Впечатляет, да? – спросил капитан. – Первый раз при виде этих гор все немеют, а потом привыкают.

– Похоже на обиталище циклопов или богов. Наверное, сюда давно уже не заходили греческие корабли.

– Слово «давно» здесь не очень уместно. Я же говорил, что в этих краях времени не существует. Нет ни прошлого, ни настоящего, ни будущего, а есть одно вечное сейчас.

В это время в рассеивающейся дымке выступили очертания береговой линии, и Геродот вскоре смог различить впадающую в море прозрачную быстротечную пенистую реку и город со множеством причудливых зданий, раскинувшийся на берегу этой реки.