Константин Ханькан - Кэлками. Том 1

— Вот и хорошо, проедусь с ветерком на вашем олене, — обрадовался Савва Намытькан. — Да не надо Бурначу трогать. Савва на моей упряжке поедет. Сам я не смогу сейчас ехать, стадо на новое пастбище нужно перегонять. А свободные пастухи отправятся на новую стоянку дрова готовить и снег расчищать там, где палатки будем ставить, когда перекочуем на новое место, — сказал Мургани.

— Тоже правильно, чтобы на готовенькое подкочевать. Как говорится, «покой нам только снится». Вы, Павел, своими делами занимайтесь, а втроем мы и сами управимся, — сказал Кэлками.

После обеда, закончив дела, мужчины выехали из стойбища Мургани. Акулина тоже поехала с ними в свою палатку. Накатанная дорога сильно затвердела и поэтому жестко скрипела под ногами ездовых оленей. Пофыркивая, олени бежали легко и радостно, будто и не чувствуя на спинах седоков. Быстро доехали до одинокой палатки Кэлками. Вывешенное на вешалах мясо покрылось легким инеем. Две кукши, клевавшие мерзлое мясо, плавно отлетели в сторонку и уселись на нижних ветках лиственницы. Невдалеке, где белеют старые деревья, громко прокаркала ворона, давно уже почуявшая поживу.

Ворона знает, что скоро люди должны покинуть эту стоянку. Поэтому она терпеливо ждет своего часа. На этой стоянке немало останется еды для старой и умной птицы. Вон полная требуха с кишками и комками смерзшейся крови валяется на месте разделки оленя. Все это достанется ей, вороне. Лишь бы прожорливая росомаха, которую вчера вечером старая птица уже видела, не пришла раньше ее к месту трапезы. Правда, росомаха еще занята дальними стоянками и пока тщательно подчищает их. Знает, каналья, цену зимнего голода. Ворона сразу перестала подавать голос, чтобы ненароком не привлечь сюда росомаху, и в раздумье почистила клюв об острый сук.

«Проведу-ка я росомаху мимо богатой стоянки вниз по Ирбыке и начну горланить во всю глотку, будто нашла там целую тушу, оставленную волками. Росомаха мигом примчится на мой призывный голосок, только облезлый хвост промелькнет. И увлечется зимними стоянками пастухов. А я — раз, и сюда на пир», — старая ворона сорвалась с дерева и полетела над лесом в надежде поскорее свидеться с росомахой.

Акулина слезла с нарты и, остановившись возле остывшей палатки, бросила грустный взгляд на жердину, на которой висело мясо и голова Ачуркана. По смуглым щекам женщины скатились слезинки, которые она смахнула замшевой перчаткой, утепленной изнутри пыжиком. Пока она вскипятила чай и еду подогрела, мужчины сняли мясо и, затарив в мешки, погрузили на сани. Тем временем Кэлками перебрал все вещи, которые не повезут с собой в Камешки, аккуратно сложил в четыре мунгурки и поставил около нарты, чтобы Акулина сама проверила, не перепутал ли вещи Кэлками.

— Ну, заходите, чай у меня готов, — выглянув из палатки, пригласила Акулина мужчин.

В натопленной палатке как обычно было жарко.

— Ако, приоткрой палкой дверь. Поди, уже не зима на дворе, — сказал Кэлками, разбивая обухом ножа трубчатую кость, чтобы извлечь костный мозг.

— Конец марта, считай, однако весна немножко запаздывает. Денька через три в какой-нибудь бригаде родится теленок. Правда, об этом событии пастухи предпочитают не сообщать, чтобы не сглазить первенца. Морозы-то по ночам еще сильные и сохранить теленка бывает трудно, — рассуждает Савва Намытькан, поддерживая разговор супругов Кэлками и Акулины.

Василий всегда немногословен и даже дома в основном помалкивает, если его о чем-нибудь не спросят. Быстро закончив обед, все вышли из палатки.

— Ако, ты пока еще просмотри вещи, все лишнее оставим в бригаде. Мы сейчас оленей пригоним сюда и прижмем к оврагу, туда, где бурелом. И поймаем всех, которые пойдут в Камешки, привяжем пока. Иначе нам не отбить молодняк, старых оленей тоже угоним в бригаду, пусть отдыхают, чего их в село гонять. Поводки пересчитай, а то не хватит, — велел Кэлками перед тем, как идти за оленями.

— Хорошо, хорошо, не беспокойся, — ответила Акулина, раскрывая замшевое покрывало-даси, под которым аккуратно были сложены вещи.

— Савва, вы с Василием лучше натяните полукругом оба аркана и хорошенько завяжите на деревьях на берегу ручья, где валяются старые деревья. Смотрите, чтобы ремни были на уровне груди, тогда олени не перепрыгнут. Между двух деревьев небольшой проход оставьте, чтобы вошли без преград. А я пойду, пригоню их сюда. Быстро приду, поторапливайтесь, — сказал Кэлками, направляясь по тропе протоптанной вьючными животными.