Вальтер Скотт - Жизнь Наполеона Бонапарта, императора французов. Часть пятая

Казалось бы, что изъ столь великаго количества заключенныхъ, довольно жертвъ могло быть выбрано для заплаты жизнью за возмущеніе, въ которомъ ихъ обвиняли, и даже за умыселъ умертвить Перваго Консула. Къ несчастію для своей славы, Наполеонъ думалъ иначе; и по причинамъ, которыя мы разберемъ ниже, онъ вознамѣрился распространить свое мщеніе на большее число людей, чѣмъ сколько состояло въ спискѣ его плѣнниковъ, хотя между имя находились и многія знатныя особы.

Мы замѣтили, что пребываніе Герцога Ангенскаго на Французскихъ границахъ имѣло нѣкоторую связь съ предпріятіемъ Пишегрю, но только относительно ополченія Роялистовъ въ Парижѣ. Мы говоримъ сіе, основываясь на сознаніи самого Принца, что онъ жилъ въ Эшенгеймѣ, надѣясь въ скоромъ времени играть важную ролю во Франціи. {Свѣдѣніе сіе находится въ Оправдательныхъ Запискахъ Герцога Ровиго (Савари); но въ напечатанномъ допросѣ Принца объ этомъ сознаніи ничего не упомянуто. Говорятъ также, что Герцогъ, въ бытность свою еще въ Эшенгеймѣ, услыша въ первый разъ о заговорѣ Пишегрю, объявилъ, что это извѣстіе должно быть ложное. "Если бъ такой заговоръ дѣйствительно существовалъ," сказалъ онъ: "то отецъ мой и дѣдъ увѣдомили бы меня объ немъ, чтобы я позаботился о моей безопасности." Можно прибавишь, что если бъ онъ точно участвовалъ въ этомъ заговорѣ, то вѣроятно удалился бы отъ границъ Франціи, узнавъ, что умыселъ обнаруженъ.} Это совершенно оправдывалось его положеніемъ и связями. Но чтобы Герцогъ, хоть сколько нибудь участвовалъ въ умыслѣ покушенія на жизнь Наполеона или одобрялъ оное, это такая клевета, которая ничѣмъ не подтверждена, а напротивъ того всѣмъ опровергается я въ особенности чувствами, внушенными ему его дѣдомъ, Принцемъ Конде. {Достопримѣчательное письмо Принца Конде къ Графу д'Артуа отъ 24 Генваря 1802 года, содержитъ въ себѣ слѣдующее: "Шевалье де Ролль извѣститъ васъ о томъ, что произошло здѣсь вчера. Человѣкъ весьма простой, но замѣчательной наружности прибылъ сюда въ прошедшую ночь; по словамъ его, онъ пѣшкомъ дошелъ изъ Парижа въ Кале. А принялъ его около одиннадцати часовъ утра; онъ въ ясныхъ выраженіяхъ предложилъ мнѣ избавить насъ отъ похитителя самымъ дѣйствительнымъ средствомъ, А не допустилъ его продолжать, съ ужасомъ отвергнувъ его предложеніе и увѣривъ его, что вы, на моемъ мѣстѣ, точно также бы поступило. А объявилъ ему, что мы будемъ врагами человѣка, присвоившаго себѣ права престолъ нашихъ предковъ, до тѣхъ поръ, пока онъ ихъ не возвратитъ; что мы сражались противъ него открытою силою, и готовы сдѣлать опять тоже, если случаи представится; по что мы никогда не прибѣгнемъ къ средствамъ, приличнымъ Якобинской партіи; что партія сія можетъ имѣть такой злодѣйскій умыселъ; но что мы никогда не примемъ въ немъ участія." Принцъ повторилъ сіи слова незнакомцу въ присутствіи Шевалье де Ролля, повѣреннаго Графа д'Артуа, и рѣшительно совѣтовалъ ему выѣхать изъ Англіи, ибо если бъ случилось, что его задержали, то онъ не будетъ за него ходатайствовать. Тотъ, кому Принцъ Копде говорилъ слова сіи, достойныя его предка, былъ въ послѣдствіи признанъ агентомъ Наполеона. Ему было поручено выпытать мнѣніе Принцевъ Бурбонскаго Дома, и вовлечь ихъ, если можно, въ гнусны и умыселъ, долженствовавшій возбудить противъ ихъ всеобщее негодованіе.} Онъ жилъ очень уединенно, и болѣе всего забавлялся охотою. Пансіонъ, производимый ему Англіею, былъ единственнымъ его средствомъ къ существованію.

Вечеромъ, 14 Марша, отрядъ Французскихъ солдатъ и жандармовъ, предводительствуемый Полковникомъ Орданне подъ главнымъ начальствомъ Коленкура, въ послѣдствіи Герцога Виченскаго, вдругъ вступилъ во владѣнія Бадена, бывшаго съ Франціею въ мирѣ, и окружилъ замокъ, въ которомъ имѣлъ жительство несчастный Принцъ. Потомокъ Конде схватилъ было оружіе, но былъ удержанъ отъ дѣйствія онымъ однимъ изъ его приближенныхъ, замѣтившимъ, что нападающіе слишкомъ многочисленны для того, чтобы имъ можно было воспротивишься. Солдаты ворвались въ горницу съ пистолетами въ рукахъ, и спросили, кто Герцогъ Ангенскій? "Если вамъ поручено взять его," сказалъ Герцогъ: "то въ приказѣ вашемъ должны быть прописаны его примѣты."-- "Когда такъ, то мы заберемъ всѣхъ васъ," возразилъ начальствовавшій офицеръ; и Принцъ съ немногими, находившимися при немъ людьми, былъ взятъ подъ стражу и посаженъ неподалеку отъ замка на мельницу, откуда ему позволили послать за платьемъ и другими необходимыми вещами. Когда же его тамъ узнали, то онъ былъ переведенъ съ его приближенными въ Страсбургскую цитадель, и вскорѣ послѣ того разлученъ со всѣми своими людьми, кромѣ Барона Сен-Жака, его адъютанта. Приняли всѣ мѣры, чтобы онъ ни съ кѣмъ не могъ имѣть сообщенія, и три дня продержали его подъ крѣпкою стражею; но 18 числа, во второмъ часу ночи, его принудили встать и наскоро одѣться, объявивъ только, что онъ тотчасъ отправится въ дорогу. Онъ потребовалъ своего камердинера; но ему отвѣчали, что это не нужно. Бѣлье, которое ему позволили взять съ собою, состояло только изъ двухъ рубашекъ; съ такою точностью было расчислено и опредѣлено то, въ чемъ онъ могъ еще имѣть нужду до своего послѣдняго часа. Онъ былъ тайно перевезенъ съ наивеличайшею поспѣшностью въ Парижъ, куда прибылъ 20-го числа, и просидѣвъ лишь нѣсколько часовъ въ Тамплѣ, былъ перемѣщенъ въ древній готическій замокъ Венсеннъ, находящійся миляхъ въ четырехъ отъ города, который давно уже служилъ государственною темницею, но коего стѣны никогда еще не заключали въ себѣ столь знаменитой и столь невинной жертвы. Тамъ ему дали нѣсколько отдохнуть; но какъ будто бы эта милость была оказана только съ тѣмъ, чтобы оную отнять, его разбудили въ полночь и повели къ допросу, отъ котораго долженствовала зависѣть, его жизнь и на который онъ отвѣтствовалъ съ величайшимъ присутствіемъ духа. Въ слѣдующую ночь, въ тотъ же роковой часъ онъ былъ позванъ къ суду- Законъ позволялъ ему имѣть по своему дѣлу защитника. Но ему онаго дано не было.