Денис Соболев - Говорящий с травами. Книга вторая. Звери

Матвей шагнул в темноту, туда, где у коновязи стоял его Орлик.

Тот его узнал, заржал призывно, потянулся к нему, прихватил губами за рукав и уже не отпускал. Потом уткнулся лбом в плечо и тихо пофыркивал, слушая ласковый шепот друга. Матвей вдруг понял, как сильно ему не хватает верного Орлика, его легкой уверенной поступи, его напора, его скорости.

Петро молча вытащил из телеги мешок с припасами и принялся обустраивать ночлег для Аксиньи. Сами они и у костра поспят. Лешка кинулся помогать, а Аксинья взялась за ужин. Когда Матвей вернулся к костру, Лешка уже сидел у огня и расспрашивал Аксинью о том, как Матвей ее нашел, что с девчатами… да обо всем. Она обстоятельно ему отвечала, не забывая помешивать густую похлебку. Петро сидел с другой стороны костра и в разговоре не участвовал. Увидев Матвея, подвинулся чуть, давая ему место у огня.

– Так где Колька? – Матвей смотрел на Лешку и как-то ему не верилось, что тот и правда сидит напротив.

– К своей родне в Бийск подался – зло ответил Лешка – Бросил меня в тайге и ушел.

– Что значит – бросил? – щека Матвея предательски дернулась.

– А то и значит. Как ты ушел, я еще седмицу примерно лежал, пока нога не заросла. Потом потихоньку вставать начал, двигаться. Колька все это время помогал, ничего не скажу, но видно было, что в тягость ему. А на третий день как я встал он вечером сказал, что уходит…

… – Лешка, ты уже встаешь, нога зажила у тебя – Колька помялся, не зная как продолжить – В общем, пора мне. Когда я еще до Бийска доберусь, обустраиваться надо как-то.

Лешка смотрел на друга неверяще: неужто он и вправду все это сейчас говорит? А Колька продолжал:

– Коня опять же Матвей тебе оставил, все подмога. А я пешком по тайге, долго получится – Колька говорил лихорадочно, словно сам себя убеждая. – Ты в город же все равно не собирался, а мне как-то устроиться.

Он еще что-то говорил, все повторяя про свое обустройство, а Лешка думал о том, что ему бы тоже как-то устроиться. Как? Где? Волна глухой злобы на Кольку и на всю эту жизнь поднималась внутри, заставляя кровь стучать в висках.

– И еще, Леш… Конь твой, тут вопросов нет, но винтовку я заберу тогда, все честно.

Лешка с трудом расцепил зубы:

– А как я тут буду, ты не подумал? Без винтовки я чем питаться буду?

– Тайга прокормит, сам же знаешь.

– Тайга никого просто так не кормит! – голос Лешки срывался от сдерживаемой злости – Да и тебя она тогда прокормит без винтовки. Зачем тебе винтовка?

– Как это зачем? – Колькиному удивлению не было предела – Мне в городе начинать с чего-то надо? Винтовку продам, и нормально будет.

Лешка с трудом сдерживал себя, такой подлости от Кольки он никак не ожидал. А Колька, выговорившись, улегся спиной к костру и сделал вид, что спит…

– Просыпаюсь утром, а Кольки уже и нет. Ушел специально пока я спал. Вот так, Матвей.

Матвей только головой покачал, вспомнив мамины слова про разных людей. Кто бы мог подумать, что Колька ради спасения своей шкуры бросит товарища без оружия, раненого в тайге.

– И как ты дальше?

– Просто. Сел на Орлика и поехал к ближайшей деревне. Ох и норовистый он. Вроде и подпустил меня, да только не принял. Чуть что не по нему, сразу взбрыкивает и цапнуть норовит. Четыре дня ехали. Ел ягоду прошлогоднюю да падалицу лущил. Думал, до деревни доберусь, там разживусь едой и дальше пойду – Лешка помолчал немного – Да только нет больше той деревни. Точнее, деревня есть, а людей в ней нет. Как и мы ушли все. А куда и почему – не спрашивай, не знаю. Повезло мне, нашел в паре амбаров немного зерна да полмешка гороха, тем и прожил. За те четыре дня ногу разбередил, болела хоть волком вой. В общем, застрял я там на седмицу. А потом дальше двинулся. Шел через тайгу напрямую и заплутал. Ходил долго, уже и дням счет потерял, когда на меня дед вышел. Знатный дед, я тебе скажу, здоровенный как медведь. Вышел к костру вечером, а наутро на дорогу меня вывел. Не вывел, точнее, указал куда идти. Я и пошел. Так и иду с той поры.

Матвей уже догадывался, про какого деда речь, и сказал полуутвердительно:

– А деда того Савелием звали.

– Точно! Встречался с ним?

Матвей почесал спину и кивнул:

– Встречался.

И принялся за свой рассказ. Говорил он долго. Они уже и поесть успели, а он все рассказывал Лешке о своих злоключениях. Лешка временами удивленно или сочувствующе качал головой, а Петро просто слушал, уставясь на Матвея во все глаза. И когда тот закончил свой рассказ, Петро сказал: