Тейлор Дженкинс Рейд - Возможно, в другой жизни [litres]

– Ну нет, – фыркаю я, – хватит с меня этой показухи. В моей жизни есть место лишь для стабильных отношений, полноценной работы…

– И бродячих псов, – добавляет он.

– Это другое, – машу я рукой. – Я просто помогаю Шарлемань найти ее настоящую семью.

В ресторане нас спрашивают, где бы мы хотели сесть, и мы выбираем место у бара. Итан заказывает нам гуакамоле.

– Я горжусь тобой, – говорит он, когда официантка отходит.

– Спасибо. По правде говоря, я тоже собой горжусь. Мне совсем не нравится, куда меня завели старые привычки. Пора наконец перелистнуть на чистую страницу.

– Могу лишь порадоваться такому желанию, – говорит Итан.

Официантка ставит перед нами блюдо с гуакамоле. Я макаю туда ломтик, но не успеваю поднести к губам, как в нос мне ударяет ужасный запах.

– Господи, – выдыхаю я. – Оно что, прогоркло?

– Что, гуакамоле? – видно, что Итан искренне растерян.

Он тоже макает в соус маленький ломтик, затем нюхает и съедает.

– Все в порядке. Вкус просто восхитительный.

Я нюхаю и тут же хватаюсь за живот.

– Тебе плохо? – с тревогой спрашивает Итан. – Ты так побледнела.

На меня вновь накатывает волна тошноты. Горло сжимается, и остается лишь гадать, успею ли я домчаться до туалета. Вскочив, я бегу в коридор, врываюсь в дамскую комнату… и меня снова тошнит. На этот раз в раковину.

Итан заходит следом и прикрывает за нами дверь.

– Это женский туалет, – говорю я ему.

– Просто я испугался за тебя.

– Да все уже прошло.

– Ты говорила, вчера вечером тебя тоже тошнило.

– Точно. И сегодня утром.

– А если это грипп? Не хочешь сходить к доктору? Не может же тебя тошнить ни с того ни с сего.

И тут до меня доходит. Нет у меня никакого гриппа.

Теперь-то я понимаю, почему вселенная решила выстроить мою жизнь в таком идеальном порядке, когда все складывается лучше некуда. Это для того, чтобы я могла угробить все в привычной для себя манере.

Классический ураган Ханна.

Я беременна.

Просыпаюсь я от того, что кто-то шуршит в темноте. Самого человека я не вижу. Только слышу, как кто-то возится на полу.

– Генри? – осторожно спрашиваю я.

С пола поднимается человеческая фигура.

– Прости, – говорит он, – но я потерял свой мобильный. Видимо, обронил у тебя в палате.

– Признаюсь, я даже слегка испугалась. Просыпаешься ты, а тут кто-то кружит в темноте.

– Я не кружил, я ползал.

– Еще хуже, – смеюсь я.

– Так ты не видела его? Мой мобильный?

Я качаю головой.

– Проклятье. – Он рассеянно потирает запястье. – Как ты, кстати? Спазмов больше не было?

– Нет.

– Хорошо. – Он снова оглядывается в поисках телефона.

– Давай позвоним на него, – предлагаю я. Рядом со мной, на столике, стоит больничный телефон. Я придвигаю его поближе.

– Какой у тебя номер?

Генри молча смотрит на меня.

– Я что-то не так сделала?

– Я не могу разглашать личную информацию, – поясняет он. – Это против правил.

От его слов мне становится как-то неловко. Чтобы скрыть смущение, я отодвигаю телефон.

– Тогда можешь набрать номер сам. А я пока закрою глаза.

– Не выйдет. – Он со смехом качает головой. – Звонок здесь не работает.

Повисает неловкая пауза.

– Я попробовал это приложение, «Найди свой телефон», – добавляет Генри, – и мне сообщили, что он находится в нашей больнице.

– Ценная информация, – смеюсь я.

– В общем, если вдруг заметишь его…

– То нажму кнопку вызова.

– И я тут же прибегу, – кивает Генри.

Кажется, все уже сказано, но мы продолжаем смотреть друг на друга. Я первой отвожу взгляд – мое внимание привлекает голубоватый свет, который начинает медленно мерцать.

– Ура! – Генри снова ныряет под кровать, а поднимается уже с телефоном в руках. – Я знал, что найду его!

– Молодец.

Мне хочется одобрительно похлопать его по руке, но я останавливаю себя – в конце концов, мы просто знакомые, а не друзья.

Вот интересно, как бы могли сложиться наши отношения, повстречайся мы при других обстоятельствах? Не в больнице, а где-нибудь в баре. В то время, когда я еще могла ходить и носила джинсы в обтяжку. Я бы сидела у стойки с пивом в руках, а вокруг царил бы полумрак… и не потому, что все спят, а потому, что все танцуют.

И вот тогда мы бы обменялись с Генри улыбками, и он пригласил бы меня на танец.

– Ладно, мне пора, – говорит он, – но я еще вернусь, чтобы проверить, как у тебя дела. Я же должен знать, что с тобой все в порядке.

И он выходит, прежде чем я успеваю попрощаться.