Александра Ронис - Добро пожаловать в прошлое! [СИ]

Несколько секунд ушло на замок ремня и молнию джинсов, еще секунда – чтобы сдвинуть в сторону мешающуюся полоску ее белья, последнюю преграду. Когда понял, что не последнюю, было уже поздно. Все произошло стремительно, не давая опомниться, задуматься, остановиться. Он лишь на мгновение замер, взглянул в ее резко распахнувшиеся глаза, ожидая слез, вскрика, и больше уже не сдерживался…

***

Туманная пелена рассеялась. Пьянящее наваждение, накрывшее ее в тот момент, когда их губы встретились, прошло. Невесомый полет закончился. От его рук больше не веяло спасительным покоем. Его тело не согревало, а испепеляло, давило, мешало дышать.

Отчаянно дернувшись, она попыталась оттолкнуть, скинуть с себя тяжелый груз, но ощутила лишь еще более тесные объятия. Словно оковами стянули, лишая малейшей возможности двигаться. Легкое жжение там, где никогда ничего не болело, неумолимо нарастало, усиливалось и вдруг, яростно полыхнув, превратилось в жгучее пламя, заставляя невольно вздрагивать всем телом. Снова и снова. Снова и снова. От непривычной позы затекли ноги, а от ощущения того, что что-то гладкое и мокрое двигалось внутри нее, становилось дико.

Крепко зажмурившись, вцепившись пальцами в футболку Влада, морщась при каждом его движении, Ксения лежала тихо, кусая губы. Его горячее дыхание обжигало шею, руки неистово прижимали к себе. Он ускорился, едва слышно простонал и несколько раз содрогнулся. Снова долгие секунды, и ей наконец стало легче дышать. Все закончилось?

Она отодвинулась к самому изголовью кровати, села, поджала ноги. Промежность болела. Трусики намокли. Царящий в комнате полумрак не скрыл от нее напряженного взгляда Влада, каким он следил за ее движениями, вглядывался в лицо. Отвернулась, чтобы не увидел заблестевших слезинок.

– Ксюш, – хрипло выдавил он, – надо помыться…

Девушка послушно спустила ноги с кровати, поднялась и, уже не переживая, что полураздета, пошла в ванную. Пустила теплую воду, скинула одежду и, не дожидаясь, пока наберется достаточно воды, забралась внутрь. Уткнулась лбом в коленки и закрыла глаза.

А ведь девчонки правду говорили, что в первый раз больно, а она, дурочка, никогда не могла себе этого представить. Теперь знает. Теперь представляет. Теперь она… женщина? Другая? Стало жалко ту Ксюшу, которая осталась в сегодняшнем дне навсегда. Вновь подступили слезы, на сердце легла тяжесть.

Ванна быстро наполнялась, вода поднималась выше, расходясь небольшими волнами от прозрачной струи. Когда теплая поверхность мягко коснулась пульсирующей, чуть онемевшей плоти, девушка открыла глаза. Как завороженная смотрела, как вода под ней меняет цвет: разводы алого, красного, розового… Ну вот и все…

Влад уже несколько минут стоял, оцепенело уставившись на темное пятно, расплывшееся по покрывалу. Черт! Ведь знал же! Знал! Несмотря на все свои прежние подозрения, догадки, слова. ***! Ну какого хрена он поддался своему желанию, пошел на поводу у своей… похоти?! Что это было вообще такое?! Как это назвать-то?! *****!!! И главное, зачем?! Кому от этого легче стало? Уж точно не Ксении, да и не ему тоже. Только раздразнил себя, ни капли не насытился, а девочку «испортил».

Свет от люстры, которую он включил после ее ухода, был слишком ярким, раздражающим, так и бил в глаза, словно специально говорил: «Смотри. Смотри, что ты сделал!». Не хватало еще, чтобы Ксения увидела эти следы сейчас. Он смахнул с кровати ее игрушки – медведя с куклой, и, быстро сдернув покрывало, кинул его на стул. Выкрутил из плафонов две лампочки, оставив в комнате полумрак. И ей будет легче, и ему…

Впервые после близости он испытывал чувство дискомфорта вместо удовлетворения. Может, это оттого, что поторопился? Не сделал все красиво и нежно? К тому же появилось стойкое ощущение, что он что-то упустил. Зародилась какая-то неясная мысль, которая неотступно крутилась в голове, но он никак не мог ее сформулировать.

Шум воды в ванной затих, и Влад, бросив взгляд на полотенце, висевшее на двери в комнату, вспомнил, что Ксения ушла с пустыми руками. Не взяла с собой ни халата, ничего.

Осторожно постучав в запертую дверь ванной, опер позвал:

– Ксюш… Ксюш…

Тишина, только едва слышный всплеск воды. Позвал снова:

– Ксюш…

– Да, – тихо отозвалась девушка. В голосе не было слез, но и живости тоже не было. Какой-то бесцветный, потухший голос.

– Ты как? – не дождался ответа: – Я тебе полотенце принес… На ручку повесил…