Александра Ронис - Добро пожаловать в прошлое! [СИ]

– Значит, судьба у тебя такая!

Самое время, чтобы дать о себе знать. А то, не дай бог, решит Алексей Сергеевич ослушаться и будет и дальше им с Ксюхой жизнь портить. Сейчас вот совсем не до него! Да и вопросы у Влада к нему, к ним обоим, были. Сделав над собой усилие, он пробил скорлупу оцепенения, с негромким стоном принял сидячее положение.

– И снова здравствуйте, – пошутил хрипло Демидов, держась рукой за голову. В затылке пульсировала тупая боль, тусклый свет от лампочки на стене нестерпимо резал глаза. Из кабинета они переместились в… подвал? Стоило обвести взглядом эту низенькую каморку без окон, на ум приходило только одно – либо подвал, либо подсобка. По ногам тянуло холодом, на левом запястье тоже болталось что-то холодное, металлическое. «Браслеты». Только почему-то не пристегнутые. И зачем их надевали? Или надеть-то надели, да расстегнули по указанию «главного»?

Прищурившись, Влад поднял взгляд на присутствующих. Они оба не сводили с него внимательных глаз. Матюшин был без очков, но с тросточкой, на которую и опирался всем весом. Невооруженным взглядом было видно, что стоять ему было трудно. А рядом с ним находился человек, которого каждому сотруднику московской полиции не знать было непростительно, и Влад знал. Не лично, но знал. Начальник Управления уголовного розыска МВД России по г. Москве, генерал-лейтенант полиции Ненашев Виктор Александрович, собственной персоной. Только вот что он делал в подвале дома Матюшина? Хороший вопрос…

– Узнал? – пробасил тот, правильно истолковав выражение лица Влада. – Вижу, что узнал, – повернулся к Матюшину: – Оставь нас.

– Но…

– Или сам будешь разгребать всю эту помойку, – «надавил» голосом Ненашев. – И нападение на сотрудника в том числе, – следующие слова процедил еле слышно: – Ты мне и так отпуск испортил.

Хозяин дома молча удалился, а генерал обратился к Демидову, сидящему на простой деревянной лавке:

– Как самочувствие?

***

Ксения проснулась от естественной физиологической потребности, которая на протяжении последних нескольких дней поднимала ее с постели прямо посреди ночи. В каждую из таких вылазок в туалет она неизменно боялась столкнуться с Владом, поэтому всегда, прежде чем выскользнуть тенью из комнаты, чутко прислушивалась к тому, что происходит в квартире. Прислушалась и на этот раз.

Тишина. С приоткрытого окна доносился приглушенный шум ночного города. Еле слышное стрекотание накладывалось на отдаленный гул и редкий шорох шин по теплому асфальту, где-то беспокойно заскулила собака. Ее протяжный вой вызвал волну безотчетного страха, заставив поежиться от прежде желанного одиночества. Когда-то давно она слышала, что если воет собака, то быть беде. Вот и сейчас, при звуке заунывного пения пса, противные мураши осели на коже.

Не зажигая света, Ксения осторожно выбралась из-под одеяла, приоткрыла дверь в прихожую и, тихо ступая, направилась в туалет. На обратном пути привычно окинула взглядом полку у зеркала и, не найдя там тускло мерцающих в темноте ключей опера, остановилась в нерешительности. При мысли о том, что глубокой ночью Влада нет дома, ее пронзил липкий, необъяснимый страх. А если не зря собака выла?!

Тишина вокруг натянулась и зазвенела, темнота сковала удушающими объятьями. Протянуть руку и толкнуть дверь в свою комнату было жутко и боязно. Казалось, там, под покровом ночи, ее ждет «бабайка», в лице Ковылева или Курбанова, чтобы наказать за убийство. Она – соучастница, и все уже всплыло. Она сама сегодня нашла в интернете эту новостную заметку. Видела собственными глазами. И Влад ей не врал утром, когда своими наставлениями напугал ее до смерти. А сейчас его нет. Время половина четвертого утра, а его до сих пор нет дома! А если его уже арестовали?! Значит, утром придут и за ней?!

Ксения не замечала, что щеки уже стали мокрыми от слез, а вспотевшие пальцы нервно теребят ткань пижамы. Босые ноги озябли, но она не могла заставить себя сделать ни шагу. Словно примерзла к полу. Просто стояла и плакала, пока, к счастью, снова не захотела в туалет. Видимо, озноб, холодящий кожу, вкупе с прохладным линолеумом сделали свое дело.

Не в силах бороться с позывами тела, нащупала выключатель позади себя и прямо-таки «содрала» себя с места. А потом просто бросилась к себе в комнату, ни о чем не думая, зажмурившись, нырнула под одеяло. Завернулась с головой, пытаясь согреться, унять внутреннюю дрожь, отразить паническую атаку.