Александра Ронис - Добро пожаловать в прошлое! [СИ]

Устав сидеть в неудобной позе, переместила ноутбук на подушку, сама легла на живот, с удовольствием вытянувшись во весь рост. Однако вскоре начала испытывать дискомфорт, как будто что-то твердое мешалось в животе, давило изнутри. Нахлынуло странное чувство неверия: она, что, в такой позе приложив руку к животу, может его уже нащупать?

Девушка вскочила на ноги, подошла к зеркалу. Повернувшись боком, оголила живот. Да нет, вроде бы такой же плоский, как и раньше. Подумав, задрала футболку, расстегнула лифчик. С непонятными чувствами признала, да, все симптомы, о которых упоминалось на сайте, налицо: и потемневшие, набухшие соски, и болезненность груди. А она-то, дурочка, последнее приняла за признак надвигающихся месячных.

Так и не определилась Ксения со своим отношением к свершившемуся факту. Со смешанными чувствами нырнула в постель, торопясь успеть до прихода опера, и, уже лежа с закрытыми глазами, с замиранием сердца задумалась: а как же она в школу теперь ходить будет?

***Примечание: история Алены раскрывается в книге «Мой выигрыш – ты»

Последующие четыре дня для Демидова показались настоящим адом, хотя со стороны это было трудно заметить. Наоборот, для посторонних он производил впечатление собранного, сконцентрированного на работе человека, а внутри тлел самый настоящий вулкан из смятения, вины, беспомощности, злости. Единственный, кто по едва уловимым признакам подмечал волнение опера, был Воронов, но и он молчал, держал свое мнение при себе.

Несмотря на то что основной работы и так было выше крыши, Влад сумел выкроить время для сдачи материала на тест ДНК. Заказал самый ускоренный вариант получения результатов анализа – ВИП: всего один рабочий день плюс дополнительно два дня из-за «нестандартных материалов» Ксении. Впрочем, как его заверили в лаборатории, на достоверности результатов эта «нестандартность» не должна была сказаться никоим образом.

Пока генетическая экспертиза готовилась, занялся поисками информации о настоящем отце Ксении. Пришлось приложить усилия, подключить знакомую из органов загс, затратить немало времени, чтобы среди нескольких десятков девочек, родившихся в один день с Ксенией, отобрать сначала тех, у кого мам звали Мария. На этом дело застопорилось, так как Влад понял, что не помнит девичью фамилию ее матери. Кроме того, среди новорожденных девочек того периода оказалось немало тех, у кого информация об отце либо совсем отсутствовала, либо было указано «со слов матери», что существенно затрудняло поиски. Полез рыскать дальше. Теперь его целью была актовая запись об усыновлении. Внимательно проглядывая все строчки на экране монитора, выпавшие в поиске, мысленно благодарил создателей электронного документооборота, значительно сократившего потраченное время. В душ е надеялся, что не так уж много окажется полных тезок отца, усыновивших Ксюшек, родившихся у Маш день в день с Ксенией.

Наконец, его труды были вознаграждены, только легче от этого не стало. Демидов тупо уставился на цепочку букв, матеря про себя собственную глупость и недальновидность. И зачем он столько времени потратил на поиски этого мифического отца?! Идиот! Если Мария родила Ксению вне брака, и будущий папаша смылся до рождения дочери, то однозначно, что информация об отце будет недостоверна. Фамилия будет материна, а имя-отчество вымышленное, хоть инициалы президента Российской Федерации!

Опер откинулся на стул, несколько раз растер лицо ладонями. Вот, блин, тормоз! Нет, так не пойдет! Самому не понравилось, что ошибаться стал. Выбило его как-то это все из колеи. Словно в темноте бредет на ощупь, будучи неуверенным в следующем шаге. Знал же, что ищет ребенка либо с прочерком в графе отец, либо с вымышленными данными, но все равно, упорно шел дальше. Хотя…

Влад еще раз пробежался взглядом по записи, и как-то нехорошо ему стало. Фамилия отца девочки, действительно, была указана материнская – Матвеев, а вот имя-отчество один в один совпадало с данными Демидова-старшего – Дмитрий Андреевич. *****! Неспроста это, чуяло его сердце, неспроста…

Как назло, время до прибытия курьера с результатами анализа тянулось неимоверно долго. Как будто не пара дней, а целая жизнь. Трудно совладать с собой, когда все мысли заняты только одним, а тебя то и дело дергают по самым разным поводам: то подписать, то уточнить, то объяснить, то утихомирить. Стоило кому-то обратиться к нему с какой-либо просьбой, начинало словно током бить изнутри. От напряжения, от раздражения, от невозможности что-либо исправить. Хотелось, чтобы все про него забыли, оставили в покое.