Игорь Савельев - Лицей 2018. Второй выпуск [антология]

— Спасибо, конечно… Кстати, рано тебе стареть-то, Кузьма. Тебе лет-то всего ничего. Сколько тебе, сорок?

— Верно. Но хорошего я им сделать не могу, а плохое боюсь.

— Боишься? — На этот раз Стрельцов действительно удивился, потому что никогда не слышал от командира признаний в каких-либо страхах. Он даже подсел к нему ближе на камень. Солнце изрядно пригревало, жара усиливалась.

— Оказывается, да, — Кузьма стал задумчиво водить по спине Борьки, улегшегося между людьми. — Сам не знал. Боюсь потерять их. Они против меня. Я их любить пытаюсь, а они… К черту, Борян, да? Ты меня любишь, и ладно.

Борька весело гавкнул, пытаясь поймать языком ладонь Кузьмы.

— Я их буду любить, хоть они и против меня. Пусть творят что хотят.

— Очень по-христиански, — с улыбкой заметил Стрельцов.

— Останься у меня, Профессор, поживи. Я гостя в доме не трону, даю слово — отдохнешь, будешь купаться.

— Заманчиво. И что же, свою компанию ты просто распустишь и больше не будешь устраивать тут свои дела?

— О чем тебе нарассказывали?

— Так… по мелочи, — Стрельцов улыбнулся. Он действительно находил это несколько комичным, и лишь ему в ответ улыбнулся Кузьма.

— Да, пробовал я что-то совершить важное для дома, но… Раз им не надо, то мне и подавно.

— Ты про кого все твердишь?

— Полинке, Петровичу. Даже Борьке, — с горечью добавил Кузьма и закрыл глаза на несколько секунд. Солнце слепило, наполняя волны, отражаясь от камней.

Борька опять залаял.

— Что? Надо Борьке порядка? — Кузьма засмеялся, потрепав его как следует. Пес счастливо лаял.

— Какая встреча, — мрачно сказала Марина. — Вижу, он все такой же.

Она уселась на камне четвертой, прямо за спиной Кузьмы. Тот развалился полусидя и почти касался ее. Стрельцов ждал, что вот-вот командир обернется и обомлеет. Но время шло, Кузьма все щурился на воду и не чувствовал присутствия призрака. Стрельцов стал терять терпение и уже кивал Марине, чтобы она показалась.

— Ладно, пойду, надо Борьку покормить. Никто же о нем не заботился, пока я не приехал, — объявил Кузьма, ударяя себя по коленям и поднимаясь. — Один он у меня на белом свете, если так подумать.

— А дочка? Ты точно в порядке, командир? Может, я могу что-нибудь сделать?

— Дочка… Ради нее вроде как затевалось, а теперь… Но я рад видеть тебя, Профессор. Тебя я всегда рад видеть — молодец, что приехал.

Кузьма побрел по камням в сторону тропы на подъем. Утесы здесь были крутые и высокие, прямо из них, впившись жилистыми корнями, прорастали пицундские сосны, чью тяжесть время клонило к воде. Стрельцов крикнул вдогонку:

— А что насчет укров, командир?!

— Ты о чем? — Кузьма обернулся.

— Он меня не увидит, дурачок, — едко сообщила Марина.

— За тобой не охотятся? Не замечал слежки?

— Здесь? Да кому я тут нужен? Фронт далеко.

— Ну, расскажешь ему? — усмехнулась Марина. — Благородный друг.

Стрельцова приятно обдувал ветер, последние соленые капли высыхали на нем, пока Кузьма ждал ответа. Так и не дождавшись, он отвернулся и пошел своей дорогой, бросив напоследок:

— В Краю безопасно, приходи к нам. У меня в доме всегда для тебя место! Борька, ко мне!

Когда Кузьма ушел, Марина воскликнула:

— Не доверяй ему! Ты же понимаешь, что он все помнит либо может вспомнить в любой момент!

— Он же обещал: простил, прошлое позабыто, зла не держит, — пробормотал Стрельцов.

— Он не сказал, что простил.

— Он меня назвал верным. Это для него важно.

— Сам себя слышишь? Для него важно, чтобы все делали, что он говорит, вот и волнуется из-за верности. Он прикажет тебе, и ты побежишь исполнять. И все вернется! Ты реально веришь, что он простит? Идиот, это же Кузьма! Нельзя было приезжать!..

— Марина, я знаю, что делаю. Все идет как надо. Скоро он распустит отряд, останется один.

— Уговаривай себя сколько хочешь. Стоит ему призвать тебя, и ты опять пойдешь как миленький! Как был его солдатом, так и остался!

Кровь прилила к лицу Стрельцова. Что-то замкнуло в сознании, и он ослеп от прорвавшейся наружу ненависти, которую так старался спрятать от живых. Вскочив на ноги, он исступленно заорал на безразличное море:

— Не пойду, не пойду, не пойду!!!

День спустя Кузьма сообщил «отряду» о своем решении.

— А как же художник? — удивился Егор. — Подожди, а как же наркоторговцы, черти?..

— Кузьма, мы столько денег на оружие потратили, — осторожно заметил Павел.

— Только весело стало, — разочарованно буркнул Никита.