Александр Маркин - Дневник 2006–2011

Накануне вечером просидели 4 часа в пустом марбахском ресторане. Сначала пили рислинг, потом, после двух бутылок, решили еще и поужинать. — Meinst du, dass wir Den Kellner damit glüklich machen? — Я влюбился в него всего за два вечера, а когда он уехал, у меня сразу же сломался компьютер, я остался совсем один, и в библиотеке я каждый раз смотрел на пустой стол, за которым он сидел еще вчера, и мне становилось тоскливо.

Студент из Гамбурга валялся на лужайке до самого вечера, на закате к нему присоединилась подружка; после ужина он ходил по дому с какой-то ложкой в руке, ронял ее, поднимал. Я шел к компьютерам, он спросил, есть ли у меня зажигалка.

БЕРЛИН, 8 апреля

Смерть — настолько пустая тема, что о ней можно говорить бесконечно.

Берлин — очень красивый город; правда, когда я был здесь в первый раз, 10 лет назад, я этого не замечал. Обычно сначала замечаешь красивого мужчину, а потом замечаешь его обручальное кольцо.

Брукнер изъявил желание присутствовать при эксгумации Бетховена. Когда крышку гроба сняли, Брукнер нагнулся посмотреть на останки кумира, из его пенсне выпало стекло и упало в бетховенский гроб. Брукнер опустил руку в гроб и поискал там немного, ничего не нашел, зато коснулся костей Бетховена, отчего пришел в экстаз. Потом гроб заколотили обратно, а Брукнер вернулся домой и тотчас же принялся за VI симфонию.

МАРБАХ, 13 апреля

Утром в кафе перепутал блаубеер с гайдельбеер , кондитерша поправила, я ковырялся десертной вилкой в пироге и повторял все время шепотом: гайдельбеер гайдельбеер. Закончил читать «Ритм и руны» Клагеса.

14 апреля

В дождь ходил к мосту, смотрел вниз и думал, увы, мне уже никогда не удастся покончить с собой в 25 лет, ведь мне уже за 30.

16 апреля

На прошлой неделе на двери дома стипендиатов повесили объявление, скоро, мол, в доме будут мыть окна, мойщик придет в каждую комнату, не бойтесь, спасибо. Я сегодня выхожу из душа, абсолютно голый, вижу: посреди комнаты стоит какое-то ведро, а у окна — огромный негр со шваброй, смотрит на меня и говорит: гутен морген фенстер пуцен.

20 апреля

Широко известная посмертная маска Бетховена оказалась не посмертной, а прижизненной. Бетховену залили лицо гипсом и забыли сделать отверстия для дыхания. Бетховен стал задыхаться и дергаться, его лицо раздулось, что придало маске очаровательную пухлость, не свойственную другим посмертным маскам. После этого гений стал глохнуть и написал Оду к радости . В Марбахе, в архиве, хранится более 400 посмертных масок великих писателей и музыкантов.

МОСКВА, 26 апреля

Ночью проехали по кельнскому мосту через Рейн.

В РГГУ слушал лекцию приглашенной из Вены профессорши на пенсии. Про Моцарта. Студенты спали, несмотря на то, что лекция была захватывающей. Где могила Моцарта, не совсем понятно, но кладбище, на котором он похоронен, очень красивое. Профессорша часто там бывает, на могилах белые и красные цветы, зеленая трава и мраморные ангелочки, ах, она каждый день ходит любоваться на ангелочков! Отчего умер Моцарт? Этого никто не знает, но в Вене есть доктор Нойман, его все знают , специализирующийся на изучении здоровья умерших музыкантов, он знает все про здоровье и болезни Моцарта, в XVIII веке медицина была не такой как сейчас, тогда у многих к 40 годам уже и зубов-то не было, потому что зубы вырывали — это было единственным способом вылечиться от зубной боли. Сейчас-то стоматология идет вперед семимильными шагами, а тогда Моцарт болел, поэтому и умер.

В Веймаре я однажды попал на круглый стол, посвященный смерти Гердера. Выясняли, от чего умер выдающийся мыслитель, крестный отец Бури и Натиска и повивальная бабка немецкой филологии: от геморроя, хронического запора или рака прямой кишки. Присутствовашие на круглом столе веймарские ученые пенсионеры так распалились, что чуть не побили одного докладчика из Берлина, который считал, что Гердер умер от геморроя, в то время как веймарские пенсионеры настаивали на раке. Там был профессор, специально, ради смерти Гердера, приехавший из Вены. Сразу же после доклада берлинца он заявил, что великого просветителя никак не мог сгубить банальный геморрой, это невозвышенно, неблагородно, просто абсурд! Докладчик из Берлина настаивал, что раз Гердер проводил в сутки по 19 часов за письменным столом, то только от геморроя он и мог умереть, а веймарские пенсионеры говорили, что им видней, потому что Гердер им ближе. В конце концов, каждый остался при своем мнении. Причина смерти Гердера является объектом дальнейших научных предположений.