Даниэль Шпек - Bella Германия

– Джульетта из Италии… Моя жена…

Винсент даже не назвал ее имени, точно боялся тем самым слишком близко подпустить Джульетту к своей жизни.

– О… Италия, – улыбнулась женщина. – Там всегда светит солнце.

Она была очаровательна, умна – первая секретарша Винсента. Женщина, которая всегда знала, чего хочет. Его.

– Давайте пройдем в дом, – предложила она. – А то так и простудиться недолго.

– Да, конечно, прости, – пробормотал Винсент, глядя на Джульетту.

– Нет, спасибо, – ответила та. – Мне пора. Ciao .

Стараясь не встретиться с ним глазами, она повернулась и быстро пошла прочь от дома. Она крепилась из последних сил, пока чувствовала на себе их взгляды. Но как только свернула за угол, ее затрясло – от холода, отчаяния, от невыносимого желания умереть.

Стоя на пороге гостиной, Джованни с Винченцо смотрели, как Джульетта рыдает, скорчившись на диване. Сначала тихо, а потом содрогаясь всем телом, завывая в подушку. Джованни приблизился, тронул ее за плечо.

– Что случилось, мама? – испуганно спросил Винченцо.

– Ничего, мое сокровище, ложись спать.

Винченцо с Джованни переглянулись. Джульетта села, размазывая по лицу слезы. Винченцо осторожно обнял мать.

– Что случилось, мама? – повторил он.

И тут она зарыдала с новой силой, уткнувшись лицом в его грудь. Винченцо принялся утешать ее, как отец утешает дочь. Но Джульетта высвободилась из его объятий и твердо посмотрела сыну в глаза:

– Обещай мне, Винченцо… сейчас же… что сам распорядишься своей жизнью. Что сам выберешь свой путь и не будешь обращать внимания на слова людей… даже на слова матери… Поклянись мне в этом, прямо сейчас.

Винченцо напряженно смотрел на нее, и Джованни понял, что слова матери врезались мальчику в память – навсегда.

В полночь наш поезд остановился на перевале Бреннер. Я не чувствовала усталости, совсем напротив. Всматриваясь в лицо отца на фотографии, старалась разглядеть в нем сходство с Винсентом. Во-первых, взгляд – пристальный, изучающий. Тонкие губы, худощавое телосложение… Тринадцатилетний Винченцо был выше матери, которая, как и большинство сицилийцев, была невысокой.

– Это тогда она тебе все рассказала?

– Да, той же ночью.

– И кто отец Винченцо – тоже?

Джованни задумался и тряхнул головой.

– Она знала, что это мне известно. – И остановил на мне полный значения взгляд.

– А Винсент что? – спросила я.

– На следующий день объявился на рынке. Искал Джульетту.

– И что ты ему сказал?

– Ничего. Он оставил визитку, чтобы она позвонила в офис.

– И?.. Ты передал визитку?

Джованни презрительно поджал губы.

– Нет. Я увидел кольцо у него на пальце. – Он вытащил из пакета термос. – Кофе хочешь?

Я кивнула.

– И знаешь, – продолжал Джованни, – только в то лето с Винсентом, в 1954-м, Джульетта и была счастлива по-настоящему. После того как попробуешь хорошее вино, quello buono , все другие сорта теряют вкус. И каждый раз, когда пьешь, невольно сравниваешь и разочаровываешься.

Он разлил кофе в чашки для эспрессо.

– Но воспоминания – это призраки. Нужно уметь забывать. Даже если я когда-то и был этим человеком на фотографии, теперь я другой. А того больше нет.

Джованни протянул мне чашку. Я задумалась. Не в моей привычке было оглядываться. Я всегда смотрела вперед и шла дальше.

– Но прошлое – часть нас самих, – возразила я ему. – И я наверняка была бы другим человеком, если бы однажды не познакомилась с вами. Если бы я только знала, кто…

Я оборвала фразу на полуслове. Как я должна была ее закончить? «Если б я только знала, кто мы такие…» – или все-таки «вы»? Можно ли объединять себя словом «мы» с людьми, которые еще пару дней назад были тебе совершенно чужими?

– Наверное, так просто удобнее, – продолжал рассуждать Джованни. – Ты остаешься свободным. Можешь делать что хочешь, или все же…

У меня зазвонил мобильник, и на этот раз я не решилась отклонить вызов.

– Привет, Робин.

– Где ты пропадаешь? Сколько тебя можно ждать?

Я молчала.

– Эскизы готовы?

– Я еду в Неаполь.

– Прости, не понял…

– Вернусь через сорок восемь часов. Семейные дела, объясню позже.

– Ты хоть понимаешь, что поставлено на карту?

– Да.

– Но ты не можешь бросить меня вот так… мы все-таки команда…

– Прости.

– И как я должен им это объяснить?

– Я не знаю, Робин… правда не знаю.

– Ты всегда знаешь, только чего не хочешь… Ты умеешь говорить «нет», но сейчас я хочу услышать от тебя «да».