Маша Трауб - Бедабеда [litres]

Кстати, я поняла, почему у меня Димдимыч в последнее время из головы не выходит! Не дает покоя мысль, что я вам не смогла помочь. Иногда я остро чувствую, что ничего не знаю ни про болезни, ни про людей, ни про собственную профессию. Чем больше понимаешь про болезнь, тем более становишься никчемен. Вот и с вами так получилось. Вы должны пойти к Мишке, то есть Михаилу Давидовичу. Он замечательный врач, один из лучших. И мой очень хороший друг. Как и Нинкин…

Людмила Никандровна начала писать телефон Мишки на листке, думая, как же ей раньше это не пришло в голову. Давно надо было Анну к нему отправить. Женщины его обожали. Он мог бы вообще наложением рук лечить, а не препаратами, как всегда шутили Мила с Нинкой.

– Передайте ему от меня привет. Мне кажется, он именно тот врач, который вам нужен.

Людмила Никандровна быстро записала телефон Мишки, с которым у нее был короткий, но бурный роман еще в сборной и с которым они сохранили самые хорошие отношения. Мишка – ее первая любовь, первый мужчина, родной человек. Они даже собирались пожениться, но Димдимыч отговорил. Мишка пустился во все тяжкие, а Людмила Никандровна встретила Илью и родила Настю. Иногда она думала, может, Димдимыч и ошибся на их счет.

Мишка тоже окончил медицинский. Официально он был травматологом, но освоил мануальную терапию, а спортивный массаж делал так, что мог мертвого заставить ходить. А потом увлекся психотерапией, работал в частной клинике. У Мишки имелись жена, трое детей, мотоцикл, богатые клиентки и то самое ощущение, когда гонишься за острыми чувствами, а их нет. Он откровенно скучал. На встречах в день рождения Димдимыча напивался в хлам, признавался Миле в вечной любви, лез с поцелуями и почти сразу же засыпал на ее плече. Людмила Никандровна с Нинкой везли его домой и сдавали на руки жене, которая боялась мужа как огня. Мишка – нежный, податливый, ласковый подкаблучник – оказался в семье тираном и держал жену в строгости. Дети у него получились красивыми, умными и воспитанными. Они тоже боялись папу, его неодобрения и все делали, чтобы он ими гордился.

– Мишка, ну зачем ты так с женой? – каждый раз спрашивала Людмила Никандровна, когда Мишка ей звонил на следующий день после встречи и перепоя.

– Ну а как? Вот с тобой бы я другим был! – посмеивался Мишка.

– Господи, мы уже старые, я вообще бабушка, а ты все шутишь! – тоже смеялась Людмила Никандровна. Ей не хватало Мишки, его, пусть и дурацких, шуток, его заботы. Хотя, если бы они поженились, давно бы развелись. А если нет? Если именно Мишка был ее суженым? Тем самым, который на всю жизнь? Теперь уже не узнаешь и не проверишь.

Людмила Никандровна даже повеселела, и от сердца немного отлегло – надо было давно Анну к Мишке переправить. Странно, что Нинка сама недодумалась. Мишка специализировался на женском поле, а Мила – на тяжелых состояниях. У нее лучше получалось лечить мужчин.

– То есть вы опять от меня отказываетесь? – спросила, улыбаясь, Анна.

– Ну нет, конечно!

– Да вы прямо светитесь от счастья.

Людмила Никандровна посмотрела на Анну и поняла, что та шутит.

– Меня действительно тревожило, что вы не получили профессиональную помощь. И как я раньше про Мишку не вспомнила? Мне так будет спокойнее. Кстати, вы первая пациентка, которой занимаются сразу три воспитанника Димдимыча и лучшие друзья, – призналась Людмила Никандровна.

– Хорошо, я обязательно обращусь за консультацией к вашему чудесному коллеге, но можно сначала дослушаю про бабу Нюсю?

– Баба Нюся от нас ушла, – ответила Людмила Никандровна.

– Почему? Как же так? – искренне удивилась Анна.

Людмила Никандровна еще раз внимательно посмотрела на сидящую напротив женщину. Анна спрашивала и слушала не из вежливости.

– Я теперь не уйду, пока не узнаю конец истории! – Анна поудобнее устроилась в кресле. А Людмила Никандровна поймала себя на ощущении, что ей хочется рассказать все именно Анне, а не кому-то другому.

– Это целиком и полностью была наша вина. Мы с Ильей были в гостях, слишком много выпили. А утром проснулись и перепутали банки.

– Какие банки? – Анна уже начинала подхихикивать, ну в точности как Марьяша, предвкушая смешную историю.

– Трехлитровые банки, – продолжала Людмила Никандровна. – Вы, возможно, застали то время. У всех на подоконнике стояли банки – одна с грибом, другая с серебряной ложкой – старый способ фильтрации воды. У нас тоже была серебряная ложка, мне ее свекровь подарила, когда родилась Настя. Я еще удивилась – ложки обычно дарят на первый зубик, а тут здоровенная ложка, явно не предназначенная для кормления младенца. Поскольку у меня не имелось столового серебра, передающегося из поколения в поколение, от бабки к внучке, свекровь пожертвовала свое, чтобы Настя пила отстоянную воду и ела кашу, суп и прочие блюда, приготовленные именно на серебряной воде. Банку с чайным грибом завела сама баба Нюся, считая, что гриб полезен и помогает от запоров и повышенного давления. Так было всегда: две банки – одна с водой, другая с грибом.