Антон Леонтьев - Гордость и преступление

Внуков, которых ей, Вике, придется родить в обозримом будущем.

— Но ведь ты живешь так далеко…

— Мамочка, тут два часа лету от Питера! Далеко — это если бы в Австралию уехала. Или в Японию . Или в Рио-де-Жанейро.

Мама все равно не сдавалась:

— Дочка, но у нас с папой денег на билеты не хватит. Если бы ты нас все время не поддерживала материально, мы бы вряд ли шиковали на его пенсию военного, да и на мою тоже, в особенности после переезда из Сибири в Питер… А теперь, когда ты фирмы свои просто чужим людям подарила…

— Мамочка, неужели я брошу вас на произвол судьбы? Да, фирмы я подарила, но вовсе не чужим людям, а тем, кто о них позаботится. А деньги… Питер — человек небедный…

Говорить это было тяжело, и не только потому, что звучало это так, как будто выходила она замуж за своего принца исключительно из-за денег.

А потому что Вика хотела и могла работать, но ей элементарно не давала этого делать королевская «мафия».

Оставалось только одно: жить на деньги Питера, Микки и британских налогоплательщиков.

— А вас в коррупции не обвинят? Скажут, что деньги англичан на каких-то русских тратите…

— Мамочка, не англичан, а одного вполне определенного: Питера. Он сам говорил со мной об этом, вы будете всем обеспечены…

Но дело было, как понимала Вика, вовсе не в деньгах.

— Дочка, а как же с гражданством? Ты теперь от него откажешься? И… и с верой? По какому обряду вас венчать-то будут? Учти, религию менять — это грех!

В религиозных вопросах мама, давно открывшая для себя утешение в православии, была тверда как кремень.

Вика вздохнула:

— Мамочка, ты же знаешь, что я не воцерковленная и таковой становиться не намереваюсь. Ни в России, ни в Британии. Уж извини. И да, об этом вопросе мы тоже с Питером и лордом Уилби, королевским юристом, вели беседу. Я ведь не жена наследника престола, а всего лишь его брата, поэтому никаких проблем с тем, что я буду, по крайней мере номинально, придерживаться своей родной религии, нет. Венчать нас будут сразу по двум обрядам, англиканскому и православному, первая подобного рода свадьба в королевской семье, но, думаю, не последняя. Членам королевской семьи Актом о престолонаследии от тысяча семьсот первого года короля Вильгельма Третьего запрещено придерживаться католической веры или сочетаться браком с католиками, тогда они автоматически теряют право на корону, как и их дети. А о православии, как, впрочем, и об иных религиях, там не сказано ни слова. Так хоть на буддистке женись или за адепта Церкви Летающего Макаронного Монстра замуж выходи.

— Какого-какого монстра? — ужаснулась мама.

Но Вика, не желая отклоняться от темы, продолжила:

— А что касается гражданства, то отказываться от российского я не намерена, да и причин нет. А в день свадьбы меня бабуля Питера именным указом сделает своей подданной. Вот и все — у меня просто будет два гражданства. Ты же сама в свое время так этого хотела!

Мама вздохнула. Вытерла слезы, поцеловала Вику в лоб. Перекрестила. И снова поцеловала.

— Ну да, глупая тебе попалась мамаша, что поделать, дочка. Ум у нас только у папы, который запросто с будущим английским королем о вопросах истории ведет пространные беседы. А я вот такая бестолковая курица, которая о своей дочке беспокоится…

Обняв маму, Вика сказала:

— Ну какая же ты бестолковая курица? Просто мама, которая волнуется о счастье своего ребенка. Но, мамочка, мне же уже тридцать четыре. Ты сама мне уже лет десять как вопросом мучаешь, когда я выйду замуж и рожу детей. Вот я и выхожу. И рожу, честное пионерское!

Вставая с кресла, мама поправила воротник платья Вики и уже голосом повеселее произнесла:

— Не пионерское, а королевское. И кстати, папа уже выяснил, какой титул вам надумала дать ее величество королева?

Свадьба, хоть и транслируемая телевидением в прямом эфире, была запланирована весьма скромной, почти камерной. Гостей пригласили по минимуму, и в капеллу Святого Георгия в Виндзорском замке были приглашены только члены королевской семьи, а также друзья Питера и Вики.

Питер позвал своих сослуживцев по Афганистану, а также сэра Элтона Джона, старинного приятеля своей мамы.

Вика, помимо родителей, пригласила работников всех своих — нет, уже не своих — пяти фирм. А также Ирину, виконтессу Грейсток, и банкира Майкла.

Перед тем как в начале сентября были разосланы именные приглашения на дорогой тисненой бумаге, с гербом принца Уэльского (у Питера своего еще не имелось — надо было терпеливо ждать дня свадьбы и оглашения титула, который соизволит присвоить молодоженам его бабуля , ее величество королева), Вика пригласила в Кларенс-хаус на файф-о-клок и подругу, и банкира.