Антон Леонтьев: Тринадцатая Ева

© Леонтьев А., 2015

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2015

Имя последней в тот день пациентки было Татьяна Ларина. Дмитрий Иннокентьевич Чегодаев, частнопрактикующий психотерапевт и психоаналитик, кандидат медицинских наук, отложив планшетник в сторону, усмехнулся. Интересно, настоящее или выдуманное?

В его работе приходилось сталкиваться со всяким. В том числе и с тем, что пациенты проходили у него курс лечения, иногда многомесячный или даже многолетний, не раскрывая своего подлинного имени. Это было их полное право – потому что имя-то свое они скрывали, а вот проблемы нет. Собственно, чтобы справиться с ними, они и обращались к нему.

Да и, в конце концов, ему было важно не имя, а сам пациент, точнее, его история. А пока пациенты исправно платили (а с учетом того, что доктор Чегодаев был хорошо известен и с некоторых пор даже вошел в моду у богатых и знаменитых, поток состоятельных страждущих не иссякал), а платили они все исправно, ему не было дела до настоящего имени.

И все же… И все же он впервые сталкивался с такой откровенной формой маскировки. Хотя ведь неведомую пациентку могли действительно звать Татьяной Лариной! А вот если нет… Если нет, зачем она тогда взяла известное любому и каждому сочетание имени и фамилии?

И не только любому и каждому. В первую очередь ему самому. Та, которую он любил, тоже назвалась сначала Татьяной Лариной. Интересно, что встретились они тогда на премьере нового «Евгения Онегина» в Большом…

Да, Женя назвалась тогда Татьяной Лариной. И вот в его жизни снова возникла женщина с таким именем… Случайность?

Дмитрий Иннокентьевич снова взял в руки планшетник, сделал пару движений пальцами и убедился, что в графе «Дополнительная информация о пациенте» никаких иных сведений не значилось.

Интересно, очень интересно… Чтобы в подобных случаях не оказаться на бобах, плата за посещение бралась заранее. Конечно, согласовывалось, что первый сеанс будет ознакомительным, то есть бесплатным, и от этого правила доктор Чегодаев не отступал. Однако в подобных случаях потенциальному клиенту предлагалось согласовать и оплатить сразу курс из шести последующих сеансов.

Те, кто действительно желал начать лечение, соглашались. А те, кто колебался – в силу тех или иных причин, – так и не становились пациентами доктора Чегодаева. С учетом роста спроса на его услуги, в последние два года, после этой нашумевшей истории с актрисой, которую преследовал навязчивый поклонник и которой он помог изобличить негодяя, резко возросший, он мог позволить себе ставить определенные условия. Все же он, погружаясь в пучины далеко не самых приятных историй, не только старался облегчить страдания пациентов, но и зарабатывал этим деньги.

И Татьяна Ларина согласилась – несмотря на то что цены на курс из шести первичных сеансов были приемлемы далеко не для каждого. Что же, надо же было поддерживать собственное реноме и вносить арендную плату за офис в Серебреническом переулке!

Дмитрий Иннокентьевич снова бросил взгляд на планшетник, а на столе замигала синяя лампочка. Он поднял трубку внутреннего телефона и услышал голос своей верной секретарши Марины Аристарховны:

– Дмитрий Иннокентьевич, госпожа Ларина ожидает в приемной.

Зная, что пациентка находится сейчас в другой комнате, откуда слышать их разговор не в состоянии, доктор Чегодаев спросил:

– И что она собой представляет?

Нюх на человеческие типажи у Марины Аристарховны был феноменальный.

– Еще та штучка, – произнесла та. – Однако далеко не в лучшей кондиции. Кажется, чего-то боится. Ей наверняка требуется ваша помощь…

И она ее получит… Доктор Чегодаев и сам не мог сказать, отчего его так заняла пациентка, которую он даже не знал. Но что-то ему подсказывало, что случай может быть интересным и сложным.

– О деньгах можете не беспокоиться, госпожа Ларина оплатила все наличными.

Доктор поблагодарил секретаршу, положил в ящик стола планшетник, вынул оттуда блокнот в кожаном переплете и остро заточенный карандаш. Странно, но факт – несмотря на времена повальной дигитализации, пациенты предпочитали старые добрые средства. Компьютер из кабинета пришлось убрать практически сразу после установки, даже ноутбук находился в смежном помещении. Дмитрий Иннокентьевич пользовался планшетником, но только в промежутках между пациентами. Они платили ему за то, чтобы он разыгрывал из себя некое подобие доктора Фрейда – и с учетом собственных расценок он был на это согласен!