Джонатан Франзен - Конец конца Земли

Но пытку чайками определенно стоило выдержать, чтобы добраться до островной колонии тонкоклювых кайр. Как-то утром Пит Варжибок, биолог из «Пойнт-Блу», природоохранной организации, которая помогает Службе США по рыбным и животным ресурсам наблюдать за животным миром Фараллонов, привел меня в фанерную засидку, смотревшую на целый мегаполис кайр. Двадцать тысяч черно-белых птиц, точно слой крупномолотого перца, покрывали отлогую каменную косу, уходившую к скалам, о которые бился прибой. Кайры стояли бок о бок, остроклювые, похожие на пингвинов, сидели на яйцах или охраняли крохотных птенцов на клочке размером в несколько квадратных дюймов. В колонии царил дух какого-то спокойного старания. Время от времени слышалось негромкое кудахтанье, проплывали грозные чайки, надеясь чем-нибудь поживиться на завтрак, порой какая-нибудь кайра, неловко приземлившись или намереваясь взлететь, затевала драку с соседкой. Но свары заканчивались так же внезапно, как начинались, и птицы, как ни в чем не бывало, снова принимались чистить перышки.

– Кайры есть кайры, – заметил Варжибок. – Не самые умные птицы.

Чего у кайр не отнять, так это преданности. Не то чтобы разрыв был у них делом вовсе неслыханным, но все же пары они образуют прочные, живут вместе лет по тридцать пять, каждый год возвращаясь на то же крохотное местечко и выращивая одного птенца. Родители поровну делят обязанности: один остается в колонии, другой парит над океаном и ныряет в воду за анчоусами, окуньками и прочей рыбешкой. Когда птица возвращается после долгой охоты, родитель, остававшийся в гнезде – голодный до чертиков и заляпанный гуано, – не сразу покидает яйцо. В литературе о кайрах описан занимательный случай матери, чье свежеснесенное яйцо скатилось на камни. Его проглотила оказавшаяся рядом чайка, постояла минуту с огромным комком в горле, срыгнула, яйцо покатилось дальше, ткнулось в стоявшую внизу кайру, та проворно на него взобралась и принялась высиживать. «Если у них нет яйца, – рассказал Варжибок, – они будут высиживать камень или кусок какого-нибудь растения. Класть рыбу на невылупившееся яйцо, стараясь его накормить. И не успокоятся. Две птицы просидят на мертвом яйце и семьдесят пять, и восемьдесят дней, сменяя друг друга».

Кайры отводят птенцов к воде, когда тем от силы недели три и они еще не умеют ни летать, ни нырять. Отцы их сопровождают и остаются рядом с ними месяцами, кормят, учат рыбачить, пока матери, потратившие немало калорий во время кладки, восстанавливают силы. Родительская привязанность и равное разделение обязанностей приносят плоды. Уровень репродуктивного успеха у кайр на Фараллонах крайне высок, как правило, выше семидесяти процентов: это одни из самых распространенных морских птиц Северной Америки. Та огромная колония, в которой побывали мы с Варжибоком, составляла менее пяти процентов всех островных кайр.

Численность популяции кайр на сегодняшний день – пример условно-хорошего конца долгой печальной истории. Двести лет назад, когда русские охотники начали истреблять калифорнийских морских котиков, на Фараллонах обитало три миллиона кайр. В 1849 году, когда в результате Золотой лихорадки Сан-Франциско начал бурно расти, острова превратились в заманчивую мишень для города, в котором не разводили домашних птиц. К 1851 году «Яичная компания Фараллоновых островов» собирала полмиллиона кайровых яиц в год и продавала в пекарни и рестораны. Охотники за птичьими яйцами приплывали на остров весной, давили уже отложенные яйца и подчистую собирали свежие. За следующие полвека на Фараллонах собрали как минимум четырнадцать миллионов кайровых яиц. Птицы, верные своим гнездовьям, год за годом возвращались на прежние места, где у них снова и снова воровали объекты их нежной заботы.

К 1910 году на главном острове оставалось менее двадцати тысяч кайр. И даже после того, как охота за яйцами прекратилась, птицы становились жертвами кошек и собак, которых привозили с собой смотрители маяка; масса кайр гибла из-за нефти, проливавшейся из топливных танков кораблей, заходивших в залив Сан-Франциско. И лишь начиная с 1969 года, когда главный остров объявили государственным заповедником, популяция кайр начала понемногу восстанавливаться. Но в начале 1980-х ее численность снова резко сократилась.

Проблема заключалась в стихийной рыбалке так называемыми жаберными сетями. В гигантские сети, которые вытаскивают на поверхность океана, попадает не только рыба, но и морские свиньи, выдры, черепахи и ныряющие птицы. На сегодняшний день по всему миру в жаберных сетях ежегодно гибнет минимум 400 тысяч морских птиц – кайр, тупиков, нырков в североамериканских водах, пингвинов и нырковых буревестников у побережья Южной Америки. Каждый год во всем мире гибнет больше кайр, чем в 1989 году в результате аварии на танкере «Эксон Вальдес», самом масштабном разливе нефти в истории – а тогда погибло 146 тысяч кайр.