Екатерина Гордеева - Мой Сергей. История любви

Мы снова очень чисто откатали программу, а Валова и Васильев допустили несколько ошибок; мы их обыграли. Приехав в первый раз на чемпионат мира, мы сразу завоевали золотые медали. Я не могла в это поверить. Мне даже не нравилась программа, которую Жук для нас придумал, — никакой определенной темы, никакой хореографии и никакого смысла в движениях. Музыка — не классика и не джаз, что-то ресторанное, только в самом конце возникали забавные, какие-то детские звуки, похожие на шум проходящего поезда. То, что Жук заставлял нас делать руками, не имело ни малейшего отношения к тому, что выполняли наши тела. Мы просто переходили от одного элемента к другому, ничего не чувствуя, думая только о том, чтобы не делать ошибок. Как ни странно это звучит, я была разочарована. Первое выступление на чемпионате мира — и победа. Когда мы стояли на пьедестале почета, я подумала: Почему мне дали медаль? Это же чемпионат мира, его смотрят по телевизору миллионы людей». Я не мечтала о том, чтобы стать чемпионкой мира или Олимпийских игр, совершенно неожиданно поднялась на высшую ступеньку пьедестала почета, почему-то мне это казалось неправильным.

Я вернулась в гостиницу, села на кровать и расплакалась. Слишком просто все получилось. Никакого удовлетворения.

Я плакала, а Аня Кондрашова посмотрела на меня и сказала:

— Ты что, спятила? Ты каталась здорово!

Но я не чувствовала себя счастливой.

На следующий день Сергей отправился к фонтану на берегу Женевского озера и написал на нем свое имя. А рассказал мне об этом много лет спустя, и то немного подтрунивая:

— А ты разве со мной не ходила? Плохо.

Той весной вместе с другими медалистами мы участвовали в организованном ИСУс турне по Швейцарии, Франции и Германии — всего по двадцати городам. Мы переезжали из города в город на автобусе. Для нас это было первое путешествие подобного рода, и самое лучшее в нем было — смотреть в окно. Я много вышивала. Было страшно скучно. Жук заставлял нас каждый вечер выступать с короткой или длинной программой, поскольку показательной у нас не было — такие веселые, развлекательные программы спортсмены готовят на случай, если их приглашают выступать в каких-нибудь шоу. Они не такие сложные, как обязательные, но Жук требовал, чтобы мы делали все поддержки, прыжки и выбросы. В зданиях, где мы катались, в местах вроде Давоса, было холодно, и мы никогда не могли хорошенько разогреться.

Жук жил в одном номере с Сергеем, повсюду его сопровождал, следил за каждым его шагом. С ним было трудно и другим членам нашей команды. Он запрещал нам буквально все, не пускал на дискотеки вместе с остальными спортсменами, говорил, что если мы не будем его слушаться, то никогда не станем олимпийскими чемпионами. A хуже всего — я была настолько дисциплинированной, что, даже если бы кто-нибудь меня и пригласил, я бы ни за что никуда не пошла.

Выслушивать Жука каждый день было страшно тяжело. Он нагнетал напряжение весь сезон: начиная с чемпионата страны и кончая турне. Именно поэтому я не люблю вспоминать о нашем первом чемпионате мира. Брайан Бойтано, который тоже участвовал в этом турне, позже рассказывал, что они с Александром Фадеевым — которого все звали просто Саша — и Сергеем однажды пошли погулять. Брайан попросил Сашу, поскольку тот говорил по-английски, узнать у Сергея, чем ему нравится фигурное катание. Сергей ответил, что не любит фигурное катание. Просто так получилось, и теперь он привык.

Постепенно это отношение изменилось, но думаю, что тогда он сказал правду.

Где-то в середине лета 1986 года Сергей, Александр Фадеев, Анна Кондрашова и Марина Зуева составили письмо, обращенное к руководству Центрального спортивного клуба армии, с просьбой снять Жука с должности главного тренера. Он стал невыносим, пил, пропускал тренировки, вел себя агрессивно с ребятами. Жук больше не мог работать с фигуристами. Меня попросили подписать это письмо, что я и сделала.

Отец страшно на меня рассердился и сказал:

— Это была не твоя идея. Почему ты не в состоянии сама думать? Ты должна принимать решения самостоятельно и не позволять другим делать это за тебя.

Он был прав только в одном. По знаку Зодиака я Близнец и потому имею обыкновение смотреть на проблемы сегодня так, а завтра совсем по-иному. И часто попадаю под чужое влияние. Однако когда речь шла о Жуке, дело обстояло иначе. Я не выносила этого человека, и чем дальше, тем сильнее. А вот мой отец считал его великим тренером, таким же замечательным, как Анатолий Тарасов, тренер сборной команды страны по хоккею.