Сергей Юрский - Провокация - Театр Игоря Вацетиса

Николай (на пределе возмущения) . Да что ж вы все… Я-то что? Мне что говорят, то я и делаю. Откуда я знаю, что, зачем… У меня времени нет чего-нибудь знать.

Туапсинский (кричит) . Слушайте вы, протагонисты! Слушайте меня, отодвинутого в сторону! Мамба, стоп! (Стихло.) Никифорэ молодец, хоть он и жулик.

Магдалена (пятясь в ужасе) . Не сметь, не сметь!

Туапсинский. Тихо, тихо, девочка. А-а, Никифорэ, ловко ты всех нас заморочил. Ты где этим фокусам учился ( показывает сжатый кулак и растопыренные пальцы ) – в Тибете или там у себя в Румынии, под горой Дракулы?

Никифорэ (смеется, садится в кресло в центре) . IL FERRO VA BATTUTO QUANDO CALDO. CHIODO SCACCIA CHIODO [1]. Вы много иностранных слов знаете. Поймете и это. Смешной вы человек.

Туапсинский. Я? Да, я тоже смешной. И ко мне маска приросла. И уже не оторвать ее. И уже непонятно, я это или не я. (Отхлебывает из фляги.)

Парковка. Григорий Львович, не смейте напиваться, вы в офисе.

Туапсинский. Это вы в офисе, Лидия Павловна, а я уже – вне. Развязка. Концовка. Как ты сказал, Никифорэ: «Слишком много карнавала»? Точно! Так! А существует только то, чего МАЛО. То, чего много, – ИСЧЕЗАЕТ. Слишком много праздников – будни… серость. Слишком много князей – это холопство. Слишком много богатства – нищета. Слишком много свободы – рабство. Слишком много возможностей (показывает растопыренную пятерню) – это ничто! Nihil! Тупик, тупик!

Голос по радио. Стоп! Борис Владимирович, что за текст?

Туапсинский (шутовски отдавая честь туда, наверх) . Оговорка!

Голос по радио. Оговорка?.. (Смешок.) Ну, ну…

С лестницы бежит помреж Пал Палыч.

Пал Палыч. Снимаем, снимаем! Мотор идет. Чей текст? (Батенину.) Михаил Николаевич, твой? Идет. Идет мотор. Продолжаем. Мотор идет.

Убегает.

Акимов. Чую я, интуиция мне говорит – будет жарко. Какая будет баня! А-ах, какая баня! Я думал: вот такой я большой! Я командую, у меня есть штаб, а вы ядро этого штаба. Я вот здесь (показывает руками влево) , и есть Трефелевич, он сам по себе, он там (показывает направо) . И вдруг я понимаю – я давно внутри его. Он большой, я маленький, и он меня… скушал. И все мое ядро гнилое, купленное. А может быть, и Трефелевича, и меня внутри его уже проглотил ГЛОБ ИНКОРПОРЕЙТЕД? Мы только собираемся его купить, а он нас давно уже проглотил? Это уже мировой уровень, там дышит нефть и блестит алюминий, там уже войска стоят наизготове и премьер-министры у дверей дожидаются. Каспар, дорогуша, продажная твоя шкура, ты видишь, что творится? Будет баня!

Туапсинский. Будет, будет баня. (Отхлебнув.) У меня тоже есть интуиция. Не такая сильная, как у тебя, Петруша, до бани я не дотягиваю, но разве не чувствуете – мы уже в предбаннике. (Пауза.) Будет баня… и парить будут не веничками, а ветками, а потом прутьями, а потом палками, а потом ремнями… с пряжками, до крови… будут парить.

Магдалена (вне роли) . Чем мне нравятся шестидесятники, так это своей наглостью. Додумаются до какой-нибудь ерунды и сразу лезут поучать.

Никифорэ( вне роли ). Тш-тш-тш, не надо так…

Магдалена (сорвалась) . Что тш-тш? Вот зачем мне нужно знать то, что он сейчас сказал? Зачем мне это?

Туапсинский (вне роли) . Затем, девочка, что люди расставили столько капканов, что теперь сами в них на каждом шагу и попадаются! Комсомольцы… и добровольцы, что нам делать-то? Какое спасение? Стоять!!! (Он тоже сорвался.) Не двигаться! Некоторое время ни одного движения, всем стоп! Глоб Спайдеру, Трефелевичу, тебе, девочка… Постоять, подумать… остановить прогресс!

Магдалена (вне роли, она не хочет этого слышать) . Невозможно, это же невозможно!

Туапсинский (вне роли) . Конечно, невозможно! Вы же не согласитесь. Ну, тогда что? Тогда вперед! В капкан! Танцуя канкан!

Голос по радио. Артисты, что за текст? У нас комедия! А вообще, неплохо, Борис Владимирович! Занятно. (Посмеивается.) Ладно, я завтра все это пересниму.

Парковка (вне роли отбирает флягу у Дяди Бори, отвинчивает крышку, нюхает). Постойте, здесь настоящий коньяк.

Туапсинский. Да-а. А вы полагали, что здесь, собственно, что?

Парковка– Барыбина. Как это случилось? Вам нельзя! Вы с ума сошли! Кто подменил флягу? У вас же сердце.