– Последнюю фразу ты позаимствовала из моей заключительной речи по делу Кейти Риккобоно, – усмехнулся Джордан.
– Которую бил муж? – Селена пожала плечами. – Даже если и так, здесь это к месту.
Джордан вдруг заморгал, как будто его осенило. Он встал, обнял жену и поцеловал ее:
– Черт побери, ты гений!
– Спорить не собираюсь, но скажи, в чем моя гениальность.
– Синдром избиваемой женщины! Это аргумент! Женщина, ставшая жертвой домашнего насилия, живет в мире, который ее подавляет. В итоге ей начинает постоянно казаться, что ее бьют, и она пытается защищаться, даже если на самом деле муж крепко спит. Это идеально соответствует ситуации Питера Хоутона.
– Джордан, не мне тебе на это указывать, – сказала Селена, – но Питер Хоутон не женщина, и он не замужем.
– Это не важно. Суть в том, что у него посттравматическое стрессовое расстройство. Когда избиваемая женщина доходит до белого каления, она может застрелить мужа или отрезать ему член, не думая о последствиях. Она просто противодействует агрессии. Так же и Питер. Он без конца говорит: «Они сами начали, а я только хотел их остановить». Его ситуация даже удобнее. Прокурор не сможет, как обычно, возразить мне, что обвиняемая – взрослая женщина и если она берет в руки пистолет или нож, то должна представлять себе последствия. Питер – ребенок. Значит, по определению он не понимает, что делает.
Монстры не появляются из ниоткуда. Отчаявшаяся женщина становится убийцей по вине деспотичного мужа, а Питера Хоутона довела до преступления вся школа. Если человека все время осыпать оскорблениями, толкать, пинать и бить, он захочет поставить мучителей на место. Благодаря тем, кто над ним издевался, Питер Хоутон научился наносить ответные удары.
Сэм, сидевший на высоком стульчике, забеспокоился. Селена взяла его на руки.
– У тебя ничего не получится, – сказала она. – Синдрома затравленной жертвы не существует.
Джордан взял баночку из-под ванильного пудинга и подчистил ее пальцем.
– Теперь существует, – сказал он, с удовольствием отправляя в рот сладкие остатки.
Сидя в своем темном кабинете перед включенным компьютером, Патрик изучал видеоигру, которую сделал Питер Хоутон. Сначала нужно было выбрать в качестве героя одного из троих мальчиков: победителя конкурса по правописанию, математического гения или компьютерщика. Первый был маленький, тощий и прыщавый, второй носил очки, третий страдал ожирением. Оружие не давалось просто так: им нужно было обеспечить себя самостоятельно, проявив сообразительность. В учительской герой находил водку для ручной гранаты, в кабинете химии – кислоту, в кабинете английского языка – тяжелые словари, в кабинете математики – металлические линейки и острые циркули, в кабинете информатики – провода, которые можно использовать как удавки, в мастерской – бензопилы, в кабинете домоводства – блендеры и вязальные спицы, в кабинете труда – гончарную печь. Герой мог делать комбинированное оружие: импровизированные ножи из частей компаса, отравленные реагентами, ловушки из проводов и толстых книг. Двигая курсор, Патрик перемещался по коридорам и лестницам, заходил в раздевалку и в подсобку. Он поймал себя на мысли, что план виртуального здания хорошо ему знаком. Он в точности совпадал с планом старшей школы Стерлинга.
Целью охоты были те ребята, которые издевались над более слабыми или просто пользовались популярностью. За каждого давалось определенное количество очков. Если герой убивал двоих разом, очки утраивались. Но и он сам не был неуязвимым: его могли ударить со спины, шмякнуть о стену, запихнуть в шкафчик в раздевалке. Перевалив за сто тысяч баллов, он получал дробовик, за пятьсот тысяч – пулемет, за миллион – ядерный снаряд.
Перед Патриком открылась виртуальная дверь. В комнату ворвались вооруженные полицейские. Патрик приготовился, занеся руку над клавишами со стрелками. Он дважды доходил до этого места, и либо его убивали, либо он убивал себя. И то и другое означало проигрыш. Но на этот раз он вовремя поднял виртуальное ружье, и полицейские попадали, фонтанируя ярко-красной кровью. На экране появилась надпись:
ПОЗДРАВЛЯЮ!
ТЫ ВЫИГРАЛ В ПРЯТКИ-КРИЧАЛКИ!
СЫГРАЕМ ЕЩЕ?
На десятый день после трагедии Джордан сидел в своем «вольво» на парковке перед окружным судом. Как он и ожидал, повсюду были белые фургоны информационных служб, чьи спутниковые антенны смотрели в небо, как подсолнухи. Джордан постукивал пальцами по рулю в такт детской песенке, которая успокаивала Сэма. Селена уже успела незаметно проскользнуть в здание суда: никто из журналистов не догадался, что она имеет какое-то отношение к делу. Когда она вернулась к машине, Джордан выбрался и взял у нее из рук листок бумаги.
Читать дальше