Джоди Пиколт - Девятнадцать минут [litres]

– Все в порядке, все в порядке, – пробормотала она.

Джози прерывисто вздохнула и кивком указала на упавшие вещи Селены:

– Рюкзак. Он упал у Питера с плеча, как сейчас у вас. Молния раскрылась, и… и оттуда вывалился пистолет. Мэтт его схватил. – Ее лицо исказилось. – Он выстрелил в Питера, но промахнулся. А Питер… А он… – Джози закрыла глаза. – Тогда Питер в него выстрелил.

Джордан поймал взгляд Селены. Защита Питера держалась на диагнозе «посттравматическое стрессовое расстройство». Когда человек, получивший травму, находится в таком состоянии, одно событие может послужить толчком к другому, и при этом нередки провалы в памяти. Вот и Джози долгое время ничего не помнила, а потом вместо выпавшей упаковки подгузников вдруг увидела то, что случилось в раздевалке несколько месяцев назад. Она увидела Питера и направленное на него дуло пистолета. Реальную угрозу со стороны человека, который всю жизнь над ним издевался. Разве не об этом постоянно говорил Джордан?

– Как все запуталось! – сказал адвокат Макафи своей жене, когда Кормье ушли. – Но мне это на руку.

Селена не увезла ребенка домой. Сэм уснул в пустом выдвижном ящике, а родители уселись за тот самый стол, за которым меньше часа назад Джози призналась, что недавно начала вспоминать детали произошедшего, но никому ничего не говорила, так как боялась давать показания в суде. Что когда подгузники выпали из рюкзака, воспоминания нахлынули на нее и все прояснилось.

– Знай я об этом до начала слушаний, – стал рассуждать Джордан, – то доложил бы Диане и добился бы от прокуратуры соответствующей реакции. Но поскольку разбирательство уже идет, придется действовать по-другому, что, вероятно, даже лучше.

– Хочешь забить гол на последней минуте?

– Представь себе: Джози говорит все это в суде. Тогда все десять смертей вдруг перестают казаться тем, чем казались до сих пор. Вскрывается подлинная история последнего убийства, и это бросает тень на всю ту картину, которую присяжным представило обвинение. Иными словами, если прокуратура не знала этого, то мало ли чего еще она может не знать?

– К тому же, – заметила Селена, – показания Кинга начинают звучать убедительнее. Мэтт, один из тех, кто мучил Питера, хочет его убить, как он всегда и боялся. Вот только… – Селена задумалась, – Питер все-таки сам принес оружие в школу.

– Ничего, – сказал Джордан. – Мне не обязательно иметь ответы на все вопросы. – Он поцеловал жену в губы. – Мое дело – помешать прокуратуре их найти.

Сидя на скамейке, Алекс смотрела на ребят из колледжа, которые бросали друг другу «летающую тарелку» с таким видом, будто понятия не имели о том, что мир треснул по швам. Джози сидела рядом, подтянув колени к груди.

– Почему ты мне не сказала? – спросила Алекс.

– Я не могла. Ты была судьей по этому делу.

Алекс почувствовала, как в груди что-то больно толкнулось.

– Но, Джози, я же взяла самоотвод, и мы вместе ходили к Джордану… Ты и тогда сказала, что ничего не помнишь… Потому-то я отвела тебя к нотариусу, чтобы ты показала то же самое под присягой.

– Я думала, ты так хочешь… Ты сказала, что, если я подпишу, мне не придется быть свидетельницей. А я так не хотела идти в суд, так не хотела опять видеть Питера!

«Летающая тарелка», подняв облачко пыли, приземлилась прямо у ног Алекс.

– Извините! – крикнул один из студентов и помахал рукой.

Алекс подобрала «тарелку» и бросила ее игравшим. Взмыв вверх, подхваченная ветром, она быстро превратилось в пятнышко на идеально чистом фоне голубого неба.

– Мамочка, – сказала Джози, уже много лет не называвшая мать этим словом, – что теперь со мной будет?

Алекс этого не знала. Ни как судья, ни как адвокат, ни как мама. Она могла только дать разумный совет и надеяться, что он поможет:

– Теперь всегда говори только правду.

Патрику пришлось отлучиться из города: его вызвали на переговоры об освобождении женщины и ребенка, взятых в заложники ополоумевшим главой семейства. В Стерлинг удалось вернуться только к полуночи. Вместо того чтобы поехать к себе, Патрик прямиком направился к Алекс: у нее он чувствовал себя как дома в большей степени, чем в собственной квартире. С работы он несколько раз пробовал позвонить ей, хотел узнать, как прошла встреча с Джорданом Макафи, но связи не было.

Когда Патрик вошел, Алекс сидела одна в темной гостиной. Он сел рядом и несколько секунд тоже молча смотрел в стену. Потом прошептал:

– Ну и чем это мы занимаемся?