Евгений Бузни - Настенька

Но где это было, чтобы сильный лев позволял слабому шакалу есть его добычу? В мире борьбы с чистоганом нельзя превращаться в пресмыкающихся шакалов и жизненно необходимо вырастать львом. Ради спокойного, пусть не очень быстрого, но уверенного и, главное, мирного развития страны требовалась сильная оборона, в задачу которой входило не только препятствовать Соединённым Штатам захватывать новые рубежи и строить новые военные базы, но и охранять советского человека повсюду, где бы он ни появился.

Плывёт, предположим, торговое судно (да простят меня моряки за не очень морской термин «плывёт» вместо «идёт») например, к берегам Кубы. И вот уже сутки осталось хода, близок берег друзей, да вдруг, откуда ни возьмись, американский военный корабль и сигналит «Приказываю остановиться!».

Капитан советского судна немедленно тревожно радирует в Москву, сообщая об угрожающей ситуации. А из Москвы генерал Варенников или кто-то другой спокойно отвечает: «С курса не сворачивать и не останавливаться!». Американский корабль приближается и, не смотря на ответ с советского судна, что это торговое судно и находится в нейтральных водах, приказывает вновь остановиться, угрожая применением силы.

Капитан советского судна вновь радирует в Москву и снова получает непререкаемую команду: «Продолжайте следовать своим курсом и не беспокойтесь!».

На американском военном корабле уже снимают чехлы с орудий, разворачивают жерла пушек, грозят выстрелами прямой наводкой. На торговом судне готовы паниковать, но тут вспенивается за бортом океанская вода, и рядом с беззащитным судёнышком всплывает мощная атомная подводная лодка советского государства. Преимущество явно оказывается на другой стороне, и американский корабль испуганно отворачивает в сторону, чтобы поскорее убраться восвояси.

Немало подобных историй могли бы порассказать советские моряки. Пиратские нападения американской авиации на рыболовецкие суда в открытом океане не были большой редкостью, когда пилотам высокоскоростных самолётов американских военно-воздушных сил доставляло большое удовольствие проноситься на бреющем полёте над сейнерами, танкерами, плавбазами, угрожая снести или повредить палубные надстройки воздушной ударной волной.

За тысячи километров от родной земли в таких случаях спасали только советские подводные лодки. Для этого пришлось развивать свой подводный флот так, чтоб он стал сильнейшим в мире. И на это уходили народные деньги.

Такую нелёгкую задачу защиты своих соотечественников и интересов социалистического лагеря приходилось осуществлять генералу Варенникову. Но сказать «нелёгкую задачу» ещё не значит сказать что-то о настоящих трудностях, о поразительных шарадах жизни, возникающих порой перед политиками и военными экспертами.

Валентину Ивановичу вспомнился тысяча девятьсот семьдесят седьмой год. Неожиданно вспыхнул конфликт в отношениях между двумя соседними и прежде дружественными, и, считалось, просоветскими государствами Эфиопией и Сомали. Что было делить этим двум беднейшим африканским странам? О чём спорить?

И той и другой стране Советский Союз оказывал техническое содействие, помогая строить на их территориях заводы, гидростанции, больницы, посылая им своих консультантов по различным вопросам. Но разгорелся, зажжённый кем-то пограничный конфликт. Пресса всего мирра затрубила о событиях на Африканском Роге.

Генералу Варенникову не очень нравились журналисты. Часто, слабо разбираясь в существе происходящего, они умели так исказить события в своих статьях, что смысл их обретал диаметрально противоположное значение. Иногда это происходило случайно, а иногда и по замыслу. Поэтому при чтении газет и журналов любого толка он пытался проникнуть сознанием глубже строк и догадаться, что же кроется на самом деле за предложенными авторами цветистыми описаниями и простиранными комментариями.

Суть событий Африканского Рога мало чем отличалась от конфликтных ситуаций, возникающих почти во всех странах мира время от времени. Почти девяносто пять процентов пяти с половиной миллионного населения Сомали состоит из сомалийцев, остальные арабы и европейцы. Но около двух миллионов сомалийцев живут в Эфиопии и Кении. В Эфиопии они населяют главным образом район Огадена, расположенного на юго-востоке Эфиопии и граничащего с Сомали, правительство которого и выступило с требованием предоставления независимости этому району Эфиопии, предполагая последующее присоединение его к Сомали.