Евгений Бузни - Настенька

В эту же ночь кураторы советских специалистов бросились по тёмным улочкам Могадишо к домам, в которых временно проживали советские специалисты в области экономики, энергетики, пищевой промышленности, работники морского транспорта и Аэрофлота, сообщить им о том, что час назад правительство Сомали приняло решение о расторжении Договора о дружбе и сотрудничестве с Советским Союзом, и советским служащим предложено покинуть страну в трёхдневный срок.

Самолёты для эвакуации прибыли немедленно и теперь при прохождении таможенного досмотра у русских раскрывались и перетряхивались все чемоданы, словно за эту ночь они могли внезапно измениться и увозить с собой в багаже несметные богатства, будто бы наворованные в бедной стране.

Перед объективами налетевших на сенсационное выдворение русских репортёров разных стран таможенники демонстративно поднимали предметы женского туалета, джинсы и куртки с яркими этикетками, кухонную утварь и магнитофоны. Из фотоаппаратов вынимались недоснятые плёнки и тотчас засвечивались, словно все выезжавшие были шпионами и могли вывезти ценную военную или экономическую информацию.

Изымалось и откладывалось в сторону до прихода советского посла всё, что казалось награбленным. Таковыми для служащих таможни в тот день казались сомалийские шиллинги, полученные экспертами в качестве заработной платы, или морские раковины и кораллы, добытые во время купания в прибрежных водах или купленные у местных жителей.

В конечном счёте, всё потом возвращалось, ведь конечно не могло быть награбленным, но прецедент для репортёров оставался. Сенсация удалась.

Таможенников было много и, не смотря на полученные предварительно инструкции, среди них оказывались и те, кто, боязливо оглядываясь по сторонам, чтоб не заметил коллега, стыдливо пряча глаза, пропускал чемоданы почти без досмотра, лишь открывая и тут же захлопывая крышку. Им было неудобно за своё правительство, как и тем сомалийским инженерам, что вопреки запретам и угрозам приходили попрощаться с советскими людьми, порою роняя слёзы и уверяя, что всё случившееся явное недоразумение, и оно будет скоро поправлено.

На следующий год сомалийцы потерпели поражение в войне с Эфиопией, но от своих притязаний на их территорию руководство страны не отказалось. С тех пор прошло семь долгих лет. Конфликт с Эфиопией не улажен. Экономическая ситуация в стране по-прежнему не становится лучше.

Страна, которая наряду с торговлей скотом, шкурами, кожей поставляла на мировой рынок около двух третьих мирового сбора ароматических смол таких, как ладан, камедь, мирра, на чём можно было делать большие деньги, эта страна не может справиться с нищетой и голодом, покупая в долг оружие для борьбы с оппозицией и соседним государством. Кто и зачем начал семь лет назад эту борьбу, для большинства людей остаётся загадкой.

По аналогичным сценариям начинали развиваться события в Сирии и Анголе. Но там удалось остановить нараставшую агрессию. Были наши солдаты в Египте и Ливане, на Кубе и в Никарагуа, но это были добровольцы, о присутствии которых на рубежах сражений говорить никому не полагалось. Многие из них до сих пор залечивают физические и моральные раны, не имея никаких прав на получение льгот и пенсий, как участники войны, не имея права рассказывать о том, что видели и знали. В их документах даже скурпулёзные бюрократы кадровых служб никак не обозначили пребывание за границей. Но они знали и знают, что делали дело, в результате которого многие конфликты были погашены их незаметными для других руками, а иногда и жизнями.

Наступила очередь Афганистана. Здесь сценарий имел свои специфические особенности, но те же племена, тоже соседние страны, тоже Соединённые Штаты Америки и Советский Союз, только фамилии главных действующих лиц были иными, да перевороты по-восточному оказывались более кровавыми.

Апрельская революция тысяча девятьсот семьдесят восьмого года влилась в страну началом настоящих социальных перемен: был создан профсоюз рабочих, в деревнях формировались крестьянские кооперативы, организовывались курсы по ликвидации неграмотности, курсы взаимопомощи. С января следующего года начал осуществляться первый этап земельной реформы, во время которого всего за полгода почти Триеста тысяч безземельных крестьянских семей получили шестьсот пятьдесят тысяч гектар отобранной у помещиков земли.