– Доставай ужин, – скомандовал Артур.
Итан снял куртку и передал ему один бумажный пакет: изнутри его приятно грело чувство сопричастности. Они с папой вместе нарушили правило, пронесли на стадион еду, и Итан поклялся, что унесет эту тайну в могилу.
Артур откусил бублик.
– Надо отдать тебя в Малую лигу, – сказал он с набитым ртом. – Будешь носить форму и стоять вон там, на месте бэттера. Зрители не сводят с тебя глаз. Накал страстей. Предельное напряжение. Да, так и сделаем! Вот посмотришь сегодня игру и решишь, нравится тебе или нет. Я буду тебя тренировать. Помогать тебе.
Предельное напряжение было совершенно не про Итана – да и накал страстей, чего уж там, – но если Артур всегда будет такой радостный, взбудораженный, заинтересованный, то он готов на что угодно. Воткнув соломинку в упаковку сока, он сделал первый глоток.
Иннинги шли один за другим.
– То, что мы видим в бейсболе, отражает общее положение дел в стране, – сказал Артур. – Упадок американской мужественности. Заметь, я говорю это без намека на осуждение, просто отмечаю, что мы живем в историческое время. Мы еще думаем, что бейсбол – это наше национальное развлечение, но мир меняется. Меняется состав команд. Конечно, миграция – дело не новое. Твои прапрапрадеды тоже были мигрантами. Но теперь мы живем в мире НАФТА, и «Фенуэй-парк» наглядно это демонстрирует. Доминиканская республика вовсю штампует перспективных бейсболистов. Это огромный бизнес. Мальчишки – почти твои ровесники – бросают учебу в двенадцать, тринадцать, четырнадцать лет, думая, что в Штатах их ждет успех. Главная бейсбольная лига открыла там академию. Странно, что Япония до сих пор не радует игроками – ведь в бейсбол там играют с начала девятнадцатого века. Не стану особо распространяться на эту тему, но у меня есть гипотеза, что здесь не обойтись без определенных физических данных, а японцы просто не вышли размерами.
Итан почти не обращал внимания на содержание этих речей, но ему нравилось, что отец в принципе с ним разговаривает. Он был рад, что Артур рад и что он сыграл определенную роль в отцовской радости, ведь потратиться на билеты решили в честь его дня рождения.
Еще он подметил – ясным и зорким взглядом ребенка, который большую часть времени проводит в одиночестве, – что остальные мужчины на трибунах, даже те, что пришли с маленькими сыновьями, не ораторствовали, как его отец. Они не говорили, а орали. Швыряли одобрительные и грубые выкрики в сторону поля либо громко требовали пива у разносчиков. Артур тоже иногда кричал, но как-то неловко и неубедительно. Итан вообще помалкивал и только хлопал в ладоши: ему почему-то казалось, что это более цивилизованный способ выражения радости – издавать шум одними руками. Еще чуть-чуть, и он бы нашел в себе смелость немного покричать.
В конце пятого иннинга мячик взмыл в небо над аутфилдом и на долю секунды завис над головой отца.
– Пап. Пап! – прошипел Итан, дернул Артура за рукав и показал ему пальцем на летящий мяч. Тот описал дугу в воздухе и со звуком «чвак» приземлился в раскрытую перчатку райт-филдера. Артур засмеялся.
– Никогда не путай поп-ап с хоум-раном, – сказал он. – Это тебе урок на будущее!
В перерыве седьмого иннинга Артур встал.
– Поднимайся, – сказал он Итану. – Сейчас можно немного размять ноги.
Мимо них по проходу шла пара – одна из многих в общем потоке устремившихся к туалетам зрителей. Человек, шедший следом за ними, сказал кому-то:
– Подержи-ка мое пиво.
Из колонок на стадионе гремели имена спонсоров матча. Вдруг что-то мокрое и холодное пролилось Итану на затылок, а оттуда потекло за шиворот. Он потрогал пальцами макушку, где волосы у него закручивались по часовой стрелке.
– Пап…
Артур опустил глаза:
– Господи! Чем ты обли…
Итан проследил за отцовским взглядом и увидел высокого голубоглазого качка в обтягивающей футболке, трещавшей на плечах и бицепсах, пока он их разминал. Рядом с ним стоял веснушчатый мальчик примерно одного с Итаном возраста. В руках у него был большой пластиковый стакан, почти до краев наполненный пивом.
Артур нагнулся к мальчику:
– Это ты сделал? – Он показал на Итана.
Мальчик потряс головой.
– Это ты облил моего сына? – снова спросил его Артур. – Ничего страшного, но тебе следует признаться и извиниться.
Качок в футболке опустил глаза на Артура:
– Ты с моим пацаном разговариваешь?
– Он облил пивом моего сына.
– Нефиг разговаривать с моим пацаном.
Читать дальше