Владимир Логинов - Ад криминала - Рассказы и очерки

Теперь он следовал по пятам за рыжебородым с нерусским лицом Ленькой Смеховым, приехавшим недавно с Урала или откуда-то еще. Не помню точно. Ленька садился в скверике на лавочке перед оставшимся постаментом и давал деньги заике. Тот мигом несся в магазин и приносил бутылку. Ленька наливал ему стакан, а сам выпивал из горлышка. Потом заика бежал еще. Это была неразлучная пара…

К вечеру в скверике появлялись другие запойные люди. Становилось весело. Они наперебой рассказывали байки и анекдоты. Особенно распинался Панаетас — старый бабник с острыми бакенбардами и начищенными до блеска корочками-туфлями.

Панаетас приехал недавно из Армении, где работал трактористом в колхозе. Он часто рассказывал смешные истории о хитроумном председателе Акопяне. Одну из них я запомнил.

— Приехал районный начальник в село, — заливал выпивший анфантерибль, — и приказал Акопяну памятник Сталину перед правлением свалить. Я его быстренько тросом зацепил, трактор завел, а Акопян говорит: "Ночью сделаем, перед колхозниками стыдно". Ну, дождались ночи. Пришел председатель с людьми. Аккуратно Сталина сняли, в брезент завернули, и в кузов моего трактора положили. "Давай тихонько на кладбище, да чтоб не растряс!" Похоронили мы его, значит, при луне. Правда, без таблички и креста. Однако место огородили и хорошенько запомнили. На следующий день коммунисты на Акопяна напали: "Аполитично сделал, приказ партии извращаешь!" А мудрый председатель им рот и заткнул: "Не хозяева вы, а дураки! Сталин — это же козел отпущения! Сколько мы колхозных денег на памятник потратили! Надо, молокососы, своим умом жить. Вот завтра новый к власти придет и прикажет Сосо опять поставить. Признают, что ошибка была. Значит, опять на памятник деньги тратить? Нет, дорогие. Пусть лучше в могилё полежит, а когда время придет, выкопаем, покрасим и снова поставим. И без затрат и без хлопот."

Всем забулдыгам эта веселая история понравилась, и они искренне одобряли поступок председателя колхоза.

А однажды Панаетас подозвал к себе хмельного Папандравилась и хитро спросил:

— Хочешь стакан?

Заика радостно закивал, глядя на него собачьими глазами.

— А можешь изобразить, как вот здесь Сталин стоял?

— Могу, — кивнул Папандравилась и подбежал к постаменту. Тут и мы с Женькой и Колькой подъехали на велосипедах и стали свидетелями этого дионисийского паясничества.

Заика затребовал стакан для прилива сил, потом его подсадили на двухсполовинойметровый постамент, и он стал в позу. Однако до Сталина ему было ох как далеко. Папандравилась был мал ростом, кривоног, неуклюж. Пришлось подложить кирпичи. Потом ему велели заложить левую руку за лацкан пиджака, потом задрать подбородок. А потом… Все случилось мгновенно. Он слетел с постамента вниз, ударившись головой об угол бетонного бордюра. Напрасно тормошил его пьяный Смехов, напрасно вызывали "скорую”. Папандравилась был мертв…

За окном снова проскочила старуха-родственница Папандравилась. Снова побежала искать свой дом. И я вышел за ней следом. Мой рабочий отпуск кончался. Оставалось сходить на кладбище к дорогой могиле и взять билет до Москвы.

Я шел среди могил, узнавая по фотографиям умерших. Родственники покойников назанимали для себя много места, а кладбище, увы, закрыли совсем, а захоронения перенесли в Марьину рощу.

… Свежие могилы танкистов и летчиков, погибших в Афганистане. Этих мальчишек я и не знал, поскольку уехал из Геленджика двадцать лет назад. Соседка рассказывала, как хоронили ее племянника и как трехлетний сынишка покойного тыкал пальчиком в цинковый гроб и спрашивал: Скажи, мама, а папа в этом корытце?"

Я обошел вечный огонь и могилу полутора тысяч Куниковцев, погибших под Геленджиком в Отечественную, известных и безызвестных героев-черноморцев, кубанских казаков, рязанских ребят… Господи, сколько их полегло… С именем Сталина на устах. За Россию, за Родину!..

От вечного огня и братских могил я пошел в гору, к могиле бабушки. Новые захоронения, свежие насыпи… Стоп!

Смехов Леонид Иванович

1921–1985

Кто это? Тот? А сбоку на этой же примитивной пирамидке стояло:

Сталин В.И. [3] Официально Василий Сталин похоронен в Казани.

Здесь же был неумело нарисован портрет рыжебородого мужчины с кавказским лицом, над ним самолет со Звездами, а внизу — простые незапоминающиеся стихи… На следующий день я улетел в Москву. И хотя снова ярко сверило солнце, настроение было подавленным. Отпуск прошел, книжка не написана. Да и напишу ли я ее вообще? Что-то произошло со мной. Из головы не уходили новые вопросы. Папандравилась и Смехов были друзьями-собутыльниками. Но как уживались вдвоем? Ведь Смехов наверняка знал о делах рук его… Пьянствовать с человеком, который осквернял памятники отцу? Это не укладывалось в моей голове. А может, он лучше всех этих людей знал цену своему отцу и потому жил инкогнито?