Анонiм (Гор Грит) - Спящий бог 018

Вылитая на широкую публику информация, бывшая до этого достоянием узкого круга астрономов, стремительно распространялась и разрушала мировоззренческие устои. Для христианской цивилизации это был ящик Пандоры, не закрываемый в принципе.

Первое время Церковь и власть не осознают произошедшее, что лучше всего видно по триумфу Галилея. Никто не видит темной точки на горизонте, которая становится облаком, потом свинцовой тучей, и, наконец, разразится тысячей ураганов и торнадо.

На христианский мир шла всесокрушающая стихия. Защититься от нее было нельзя. Но в сознании ключевых фигур Церковь была настолько непоколебимой, что никто мысли не допускал, что какой-то научный пустяк сломает целую христианскую цивилизацию.

Ситуация, примерно, как сейчас, когда ключевым лицам существующий миропорядок кажется мощным и нерушимым, тогда как он висит на волоске над пропастью. Ножницы из глобальной коммуникации, информации и технологии блокчейн уже режут волосок. Но в мире нет ни одной фигуры, которая видела бы реальность. Никто не хочет повернуть головы и увидеть переход от традиционного пирамидного общества к уравновешенному.

Церковь воспринимает ситуацию казусом, который сам по себе рассосется. Первым, кто осознал ситуацию, был ее творец — Галилей. Не дожидаясь развития, он переходит в атаку — пытается согласовать гелиоцентрическую модель с текстом Библии. И усердно ищет в Библии фразы, которые указывали бы на подвижность Земли.

Он говорит, что его открытие не противоречит церковной истине, потому что в Библии есть фраза «…сдвигает землю с места ее» (Иов. 9:6). Или фразу «стой, солнце» нужно понимать не как приказ остановить Солнцу вращение вокруг Земли, а как приказ не крутиться вокруг собственной оси.

Будучи активным, страстным, деятельным человеком, готовящимся к обороне, он не ограничивается штудированием Библии и поиском мест в пользу гелиоцентрической модели. Он доказывать свою правоту по всем фронтам, в том числе и на эмоциональном.

Он пишет: «Церковь учит нас тому, как попасть на небо, а не тому, каков механизм небесного движения». Говорит, что люди могут неверно понимать Библию, что ее нужно истолковывать применительно не к традиции, а к научным открытиям, которые делают ученые, просвещаемые по милости Бога. Пишет, что для отрицания видимой в телескоп картины нужно запретить астрономию, но такой запрет противоречит Библии, где сказано, что волхвы по звездам узнали о рождении Христа и по ним же пришли к нему.

«…запретить людям смотреть в небо, чтобы они не увидели, как иногда Марс и Венера приближаются к Земле, а иногда удаляются, и разница такова, что вблизи Венера кажется в сорок, а Марс — в шестьдесят раз больше. Нужно было бы запретить им видеть, что Венера иногда выглядит круглой, а иногда — серповидной, с очень тонкими рогами; так же, как и получать другие чувственные ощущения, никоим образом не согласующиеся с птолемеевой системой, но подтверждающие систему Коперника» {63} 63 Г. Галилей .

Галилей был добрым католиком, и мысли не держал конфликтовать с Церковью. Но его доводы были убедительны. Спорить с ним рационально с позиции здравого смысла не было возможности. Но и признать его доводы тоже не было возможности.

Если признать аргументацию Галилея, получалось, отцы Церкви, толкующие, что Солнце движется именно вокруг Земли, а не вокруг своей оси, ошибались. А они говорили не метафорически, как впоследствии, спасая положение, попытаются представить это поздние защитники Церкви. Отцы Церкви говорили фактически, без иносказаний, точно по Библии, как внушил им (по слову Церкви) Святой дух: Земля стоит, а Солнце движется.

Церковь объявила отцов святыми, а исходящую от них информацию истиной от Бога. Если Галилей прав, а отцы ошибаются, получалось два равно неприемлемых вывода: или Бог ошибся, или Церковь, оценивающая высказывания отцов информацией от Бога.

Бог, в силу своей природы, не мог ошибиться. Получалось, ошибалась Церковь. Она назвала исходящую от святых отцов информацию божественной. Она называла их рупором, через который говорит Бог. А через них, оказывается, говорит не Бог. Тогда кто?

Каким бы ни был ответ, он для Церкви равно плох. Если она заявляет божественной информацией то, что таковой не является, какую силу она представляет? Явно не Бога. В общем, если подходить к делу объективно, и если Церковь выступала бы в роли стороннего судьи относительно самой себя, она сама себя предала бы на суд инквизиции. И этот суд, по сумме совершенных ею утверждений, должен был приговорить ее к костру.