Анонiм (Гор Грит) - Спящий бог 018

Но люди пропускают такие аргументы мимо ушей. Они утверждают, что не ищут способа преодолеть смерть, потому что смерть не зло, а необходимость. Смерть заставляет дорожить каждым мгновением. Она придает жизни гармонию и смысл. Поэтому они не хотели бы вечно быть молодыми и не умирать, ибо нет в этом счастья. Откуда они знают, что вечно молодые и не умирающие люди несчастны — вопрос за скобками.

Некоторые против преодоления старости и смерти, потому что вечно молодым быть неинтересно, а если еще и не умирать, то жизнь быстро наскучит. Счастливым человека делает тот факт, что он стареет и в итоге помрет.

Весьма сомнительный аргумент. Жизнь не может человеку наскучить. Наскучивает старость, немощь, притупление чувств, когда невозможно получать яркие ощущения, как в молодости весной. Кто живет полной жизнью, тому жизнь физически не может наскучить.

Кроме того, мир, не застывает на месте. Он всегда в движении — всегда порождается новое. Так что опасения всегда жить в мире, который вдоль и поперек изучен, и потому скучен — они безосновательные. Мир всегда будет преображаться и удивлять.

Самые продвинутые сторонники бездействия относительно смерти вспомнят фразу Платона: «Никто из нас не родился бессмертным. Если бы это с кем случилось, он не был бы счастлив, как это кажется». И это как бы объясняет, поэтому люди желают умереть.

Желают, но не прямо сейчас. Как сказал по поводу этой позиции Станислав Лем: «Люди не хотят жить вечно. Люди просто не хотят умирать». Ну да… Умереть они совсем не против, но с течением времени (это нужно понимать, как никогда). «Вы не в церкви, вас не обманут. Будет и задаток. С течением времени» {145} 145 И. Ильф и Е. Петров «Двенадцать стульев» .

Все, кто против преодоления смерти, остаются таковыми, пока в безопасности. В уютной обстановке уверенным голосом они заявляют, что у них отсутствует страх перед смертью, и потому они хотят умереть, когда случай решит. И не хотят вмешиваться в этот процесс. Они предаются в руки смерти, как герой советской комедии «С восторгом предаюсь в руки родной милиции. Надеюсь на нее и уповаю» {146} 146 к/ф «Иван Васильевич меняет профессию» . Они находят даже унизительным бояться ее. Полные отваги, люди спокойно и смело смотрят в лицо приближающейся старухе с косой. Кто в преклонном возрасте, те добавляют еще, что уже пожили свое, и им пора… Они ждут своего часа…

Еще можно вспомнить людей, переживших клиническую смерть и рассказывающих, как хорошо ТАМ. Другие смотрят на них и заражаются спокойствием. Страха нет, потому что конца, оказывается, тоже нет. Люди же были ТАМ, и лично все видели.

Но проведем умозрительный эксперимент — поместим всех этих храбрых и мудрых людей в ситуацию реальной смертельной опасности. Например, на тонущее судно. Как вы думаете, последуют ли они сказанным словам о благости смерти, готовности умереть и что им пора? В том числе и те, кто побывали за чертой, и теперь так монументально и благородно вещают свою позицию. Хоть один из них сядет в позу лотоса и примет смерть так, как говорил о ней, — твердо, созерцательно и молитвенно?

Такие люди возможны. Например, Бенджамин Гугенхайм, пассажир первого класса на Титанике, практически насильно усадил в шлюпку своих близких, утешив их тем, что дело пустяковое и проблема вскоре будет решена. Вместе с камердинером одел смокинги и вышел в центральный холл, как про него скажут «благородно умирать». Свидетели, кто его в последний раз живым, говорили, что он сидел за столиком в холле и наблюдал, как поднимается ледяная вода. Когда им предложили спасаться, он ответил: «Мы одеты в соответствии с нашим положением и готовы погибнуть как джентльмены».

Можно его поступок прокомментировать как-то иначе, кроме как в восхитительных тонах? Можно, если помнить, что всякая жизнь стремится к своему благу. Бегство от дискомфорта — тоже разновидность блага. Если спасение от смерти порождает больший дискомфорт, чем ее приятие, человек принимает. Точно так же, как человек, у которого мать или ребенок больны, имеет два варианта: бросить на произвол судьбы или ухаживать. Как поступит человек, на 100% зависит от того, что для него является большим благом (в данном случае точнее будет сказать, меньшим дискомфортом). Для кого бросить ребенка и мать больший дискомфорт, те будут ухаживать. Для кого это не является дискомфортом, те бросят и даже не вспомнят. Аналогично и с упомянутым Гугенхаймом, для него большим дискомфортом было спасаться. Всякая жизнь стремится к своему благу.