Анонiм (Гор Грит) - Спящий бог 018

Информация определяет модель поведения. Если вы сейчас получите информацию, что здание, в котором вы находитесь, заминировано и через час взорвется, эта информация сформирует одну модель поведения. Если вы знаете, что зданию ничего не угрожает, у вас будет другая модель поведения. Поведение человека подобно воде. Как вода повторяет форму сосуда, так поведение повторяет информацию. Если информация не формирует поведения, это странно, как если бы вы знали о грядущем взрыве, и игнорировали это.

Впервые за всю историю возникла ситуация, когда человек осознает смерть, но это знание никак не влияет на него. Он относится к ней, как в древности относились к чуме — считает ее непреодолимой данностью, неизбежностью, и принимает как должное. У него нет мысли сопротивляться смерти. Потому сейчас дело не идет дальше изобретения крема от морщин. Со стороны, как будто люди озабочены, чтобы хорошо в гробу выглядеть.

Религиозный человек не мыслил устранять причину чумы по тем же соображениям, по каким не мыслил устранить причину наводнений или солнечных затмений, засухи и прочих явлений. Потому что он полагал, что причина всего — Бог. От него на отдельного человека и целые народы проливалась или божья благодать в виде процветания и благополучия, или божественный гнев и ярость в виде засухи и наводнений.

От ливня люди укрываются под навесом, не мысля истребить причину дождя. От чумы тоже прятались, как от стихии, устраивая санитарные кордоны и фильтрационные пункты, где по сорок дней выдерживали гостей, прибывавших из опасных областей. Quaranta по-итальянски «сорок», от него и слово карантин.

Средневековый человек ощущал себя таким же беспомощным перед всемогущим Богом, как современный человек перед Солнцем. И как нам не может прийти мысли потушить Солнце (опустим практическую нужду, речь только о масштабе), так и предку не могла прийти мысль противостоять Богу. Идея сопротивляться чуме на уровне устранения причины была аналогом идеи противостояния Богу. Поэтому в ту сторону мысль и не шла. Основным средством была молитва милостивому Богу о прощении нас грешных.

До сих пор среди христиан бытует стойкое убеждение, что любое доброе дело, если даже он его своими руками сотворил, на самом деле сделал не он, а Бог. Если же он думает иначе, например, врач себе приписывает исцеление больного, то впадает в страшнейший грех — в гордыню. Естественно, такое умонастроение сильно ограничивает полет мысли.

Всякая мысль ограничена мировоззрением человека. Если даже среди ученых того времени (практически все верующие, а многие монахи) были люди, полагавшие, что чуму можно искоренить и намеревавшиеся устранить ее причину, они не могли иметь успеха. В первую очередь из-за того, что над ними довлели церковные догмы. Если даже язык задает разное понимание мира, китайцы и европейцы по-разному смотрят на мир из-за разных языков, можно представить, как религиозное мировоззрение ограничивало мысль.

Борьбы с чумой в виде окуривания помещений или вырезание больным язв давало соответствующие результаты. Как говаривал городничий: «С тех пор, как я принял начальство, — может быть, вам покажется даже невероятным, — все как мухи выздоравливают. Больной не успеет войти в лазарет, как уже здоров; и не столько медикаментами, сколько честностью и порядком» {140} 140 Н. Гоголь «Ревизор» .

Если бы кто в такой атмосфере призвал искать корень болезни не в грехах, а в чем-то ином, трудно сказать, как сложилась бы судьба такого безумца. Минимум, отнесли бы его к разряду юродивых, маргиналов и городских сумасшедших. Не исключен и максимум: могли признать еретиком, опасным для Церкви, власти и общества. А это уже попахивало в перспективе костром. В то время Церковь безжалостно истребляла вольнодумцев.

Когда восторжествовал новый взгляд на мир, где источником всего считался не Бог, а природа, и человеческий разум был объявлен всемогущим, способным поставить природу себе на службу, возникло другое понимание ситуации. Если чума не от Бога, а проявление природы, и, если человека может покорить природу, значит, он может найти и устранить причину чумы. Когда выстроилась такая цепочка, мысль вышла из старого русла и потекла новым курсом. Результат: за относительно короткое время человек победил чумы.

Истовая вера средневекового человека в непобедимость чумы понятна, под ней есть серьезное основание — религиозное мировоззрение. Истовая вера современного человека в непобедимость смерти непостижима, потому, что под ней нет основания. Я не говорю о качестве основания, ложное оно или ошибочное, а о наличии — его нет вообще.