Дмитрий Иванов - Шлюха. Примадонна. Банкирша. Книга 3

Теперь обстоятельства вынудили его сделать это. Жить в квартире, где витал дух смерти, Котя не мог. Квартиру он решил продать, но перед этим следовало освободить ее от вещей. Котя оставил себе только какие-то мелочи, а все остальное упаковал в узлы и коробки, так, впрочем, и не сообразив, что делать с этим скарбом.

Только потом он осмелился войти в комнату Регины.

Первое, что Котя увидал там, — собственную фотографию на пурпурном шелковом сердце, висевшую над изголовьем кровати. Этот самодельный алтарь произвел на него неизгладимее впечатление. Только теперь Котя понял по-настоящему, какую роль играл он в жизни Регины. Это из-за него она пошла на преступление Никто другой не смог бы уговорить ее взяться за опасное задание шефа. А значит, это он, Котя, стал косвенным виновником смерти Регины.

Однако со времени похорон никаких новых фактов у него в руках не появилось. Вот за ними-то, преодолевая страх, Глинский отправился к патологоанатому, производившему вскрытие.

Мрачная атмосфера морга едва не заставила Котю повернуть обратно. Патологоанатом Андрей, по виду ровесник Глинского, напротив, был энергичен и бодр, если не сказать — жизнерадостен.

— Какие проблемы? — деловито осведомился он.

Котя не знал, как подступить к главному, и начал издалека. Минуту-другую Андрей слушал его нескладные объяснения, а потом сказал с явным нетерпением:

— Ну я понял, понял. Проблемы-то какие?

— Я хочу точно знать, от чего сестра умерла, — как можно тверже заявил Котя. — Ни с того ни с сего взрослый человек в ванне не захлебнется.

— Там, насколько я помню, с сердцем были нелады.

— Она никогда на сердце не жаловалась.

— Все мы до поры до времени здоровы, — с философским спокойствием ответил патологоанатом. — А потом бац — и заказывай Шопена.

— Я понимаю. Но все равно странно это как-то.

— Ничего странного. Вы акт о вскрытии читали? Там все по полочкам разложено.

— Там сквозь ваши термины к правде не продерешься.

— К какой такой правде? — Андрей впился глазами в Глинского. — Вы что, не верите официальному заключению?

— Если бы вы знали все обстоятельства…

— Какие?

— Долго рассказывать.

— От меня-то вы чего хотите? — спросил Андрей. — Я свое дело сделал. И быстро, как просили.

Патологоанатом осекся, поняв, что сболтнул лишнее.

— Я ничего не просил, — обескураженно сказал Котя.

— Ну не вы лично, а дядька тут такой солидный приезжал, — с неохотой пояснил Андрей. — Уж не знаю, кем он вам приходится.

Котю мгновенно осенила догадка. Это шеф приезжал в морг. Он разговаривал с Андреем и уж наверно заплатил ему за то, чтобы в акте появилась запись о внезапном сердечном приступе.

Но как заставить патологоанатома в этом признаться? Пригрозить милицией? Сказать, что он, Котя, добьется эксгумации и повторной экспертизы?

— Вы ведь могли ошибиться, — неуверенно сказал Котя. — Или у вас такого не бывает?

— Всякое бывает, — ответил Андрей. — Мы тут, извините за каламбур, тоже живые люди. Но и наши ошибки дорого стоят. А их признание — еще дороже.

В его словах Глинский уловил явный намек. Андрей довольно прозрачно давал понять, что его можно перекупить. У Коти пересохло во рту.

— Дороже? — спросил он. — Это сколько же приблизительно?

— Я просто образно выразился.

— И все-таки?…

Патологоанатом отвел глаза.

Тогда Глинский судорожно стащил с запястья дорогущие часы от Картье, на днях презентованные ему шефом. Подарок был неожиданным и, скорее всего, являлся наградой за операцию на Островах, хотя шеф этого не сказал.

Котя молча протянул часы Андрею. Тот ничуть не удивился, взял часы и залюбовался ими.

— Богатая вещь, — сказал он. — Нашему брату за такие лет десять уродоваться надо.

— Уже не надо, — ответил Глинский, холодея от собственной смелости. — Они ваши.

— Ты что, сдурел — такими цацками кидаться? — по-свойски спросил Андрей, но уже было ясно, что сделка состоялась.

— Всего одно слово. С сердцем было что-то? Да или нет?

— Нет, — совсем тихо ответил Андрей. — Но какая теперь разница? Сестру не вернешь.

— Конечно. Но мне нужно было знать.

— Ну узнал. Полегчало? И вот еще что. У нас разговор тет-а-тет. Без свидетелей. Так что не вздумай на меня ссылаться. Откажусь. И часы твои в сортире утоплю.

— Конечно, — кивнул Глинский. — Я сюда не приходил.

Котя действительно не собирался выдавать этого жадюгу. Пока вообще было непонятно, что делать с купленными сведениями. Но шефу смерть Регины так просто с рук не сойдет.