Игорь Савельев - Ложь Гамлета

Оказалось, впрочем, что Баргамянц уже перестал косить под Сальвадора Дали. А может, устал. Или тоже болел. После долгого ожидания в зале, где никого не было — только трехметровый хозяин кисти Никаса Сафронова, — Олега пригласили в кабинет, не в тот, где был первый бал в галстуке от Юрца&Лучано. Да это был прямо-таки оскорбительно малый закуток, но с камином, возможно, не фальшивым. Всесильный владелец «Файла» сидел на диванчике и будто тоже ждал. Выглядел он неважно, словно обычно-яркие его контрасты — белая борода, черные брови — поблекли, зато разгулялся пигмент. Божество сдало. Или просто не гримировалось под софиты.

Олег попытался было представиться и что-то объяснить, но Баргамянц махнул рукой — «Я знаю» — попутно это было и «Садись». Он знал, это был алгоритм аудиенций: Роксана объяснила, в чем дело, помощнику — за минуту, чтобы он пересказал божеству совсем уж за десять секунд.

— Болеешь? — спросило божество. Олег извлек из себя нечто неопределенное.

— Больничный брал?

Это было что-то новенькое, или стеб.

Олег не мог понять, к чему клонит небожитель, которому уж точно дела не было ни до каких бумажек, но тут Баргамянц путано изрек что-то в духе, что вот — прогулял неделю, а теперь еще денег просит, и все окончательно прояснилось.

Олег вздохнул и, как все время, мигом взмок — почувствовал, как на лбу выступили капли.

— Карен Акопович, а при чем здесь мое здоровье? Вы прекрасно знаете, что я месяц работал над большим проектом, который канал мне сейчас не хочет оплачивать.

— Это «Гамлет»? Это кто тебе заказал?

— Это вы тоже прекрасно знаете.

— Это кто…

Дальше сам Баргамянц зашелся в таком сочном кашле, что мог дать фору олеговой пневмонии, это во-первых, а прервал свой спектакль — во-вторых.

В том, что это спектакль, Олег убедился, когда Баргамянц начал настойчиво ему куда-то показывать, и Олег, наконец, разглядел выставленное на полку фото — судя по тому, что оно было даже без рамки, реквизит заготовили только что. Вот не лень медиамагнату ломать комедию перед никем?.. Олег тупо рассматривал фоточку, сделанную, как видно по ролл-апу, несколько лет назад. Фон густо забрендирован «Олимпийским театром», владелец «Файла» разодет, как попугай — в какой-то не по-сочински теплый, разве что не вязаный пиджак, с уклоном в желтый, из кармана торчат фиолетовые очки. С ним рядом Коноевский. Усталая улыбка. Усталая светская хроника. И что? Она должна убедить Олега в великой дружбе? Заставить трепетать — ах, на кого же я замахнулся, или испытывать приступы паранойи — а кто же и почему?.. Олег был слишком стар для всей этой фигни. Линия защиты бабла была понятна, и подыгрывать старому попугаю, доказывая что-то, не хотелось. «Но Сергей Спартакович…» — «А кто такой Сергей Спартакович?» — плавали, знаем.

Разговор не получился, так что надо было прощаться.

Однако Баргамянц только входил в роль и уже подводил Олега к другой полке, где так же, без рамки, еле держалась при глиняной трубке другая фотография — с эксцентричным владельцем мобильных сетей. Ныне жителем Лондона. Судя по внешности того же Баргамянца, эта фотография была сделана сильно раньше, лет десять назад. Оба ее персонажа были безоблачно-счастливы, проживая эпоху травоядных, и еще сытую — это в те годы Шнур хрипел со сцены про «нефтяные сливки». И обнимались на снимке куда душевнее, чем в ледниковый период — и растеряв остатки волос — с модным режиссером Коноевским.

Это было еще забавнее, куда поворачивал разговор — может, и к увольнению.

— Вы еще и про «Временно недоступен» хотите поговорить? — вежливо осведомился Олег.

Этот фильм он делал несколько лет назад: олигарх тогда уже поспешно продал сотовую компанию цепким ребятам, выходцам из спецслужб, и, кажется, успел уже свалить в Англию, но формально не навсегда. По крайней мере, уголовных дел еще не было, так что для части совсем уж наивных зрителей разоблачения «Файла» были новостью. Впрочем, тогда их опередил даже Первый канал. Тем фильмом Олег был абсолютно не доволен. Получилось блекло, вторично со всех сторон. Впрочем, какая разница. И тогда-то было. Тем более — теперь.

Баргамянц проклокотал что-то патетическое, смысл которого сводился к тому, что вот, «человек в итоге потерял родину».

— Тут вам немножко изменяет память, потому что тогда вы лично курировали проект, — напомнил Олег иронично, с открытой улыбкой. Во-первых, он взял себе за правило не бояться начальства ни при каких обстоятельствах. Тут в этом смысле как на зоне — как себя поставишь. Ну а во-вторых. Некоторое время он уже готовил себя к тому, чтобы расстаться с «Файлом». Тоже важный московский закон. Быть готовым сразу соскочить, не оглядываясь.