Хэрриет Эванс - Дикие цветы

— Я сказала, поздоровайся с тетей, — повторила медсестра с угрозой в голосе.

— Она мне не тетя. Я никогда ее не встречал раньше.

Женщина кивнула, а сестра цокнула языком от раздражения.

— Не будь дурачком. Конечно, тетя.

Энт сказал максимально корректно:

— Сестра Эйлин, она мне не тетя.

— Ну, вообще-то это почти правда. Я ему не тетя, — подняла глаза странная женщина. — Я его двоюродная бабушка. Филип был моим племянником. Милый Филип. Точности ради, я думаю, кто-то должен был на это указать.

— Понятно, — сказала сестра Эйлин без энтузиазма. — Энтони, поднимайся. Приведи в порядок свои вещи. Мисс Уайлд забирает тебя.

— Но я не… — начал Энт. Его охватила паника, он содрал одну из корок на руке и отодвинул сверток в сторону, чтобы показать сестре Эйлин.

— Смотрите-это кровотечение. Я не знаю, кто она. Я не знаю мисс Уайлд. Вы не можете заставить меня пойти с ней. Кто вы такая? — выпалил он, обращаясь к незнакомке, и понял, что грубит.

Мисс Уайлд, казалось, не повела и бровью.

— С какой стати ты должен это знать? — спросила она. Она постучала по книге. — У нас, однако, одна и та же фамилия, и я, кажется, вспоминаю, что время от времени посылала вам один или два тщательно отобранных подарка.

Энт прищурился, поднеся книгу ближе к лицу.

— Ее тоже подарили вы?

— Вообще-то да. В ней много надуманного, но приключенческая часть отличная. На самом деле мы не знаем ровным счетом ничего о Царице Савской, но зато я бывала в копях царя Соломона [40] Легендарные сокровища библейского царя, спрятанные в затерянной Стране Кукуанов, и очередной роман Генри Райдера Хаггарда (1885). .

— Серьезно? — против собственной воли Энт сел. — И где они находятся?

— Под Иерусалимом. Медь в шахтах раскрасила песок в разные цвета. Красный, зеленый, синий — как радуга.

— И вы что-нибудь там нашли?

— Много всего, — сказала она, и в ее глазах сверкнула искорка. — Это моя работа.

— Я бы хотел стать искателем приключений. Или расхитителем гробниц, как Бельцони [41] Джованни Батиста Бельцони (1778–1823) — итальянский путешественник, авантюрист, расхититель гробниц. .

— Ну… Его методы сейчас не очень одобряют, дорогой Энтони, хотя, если бы не он, Британский музей стоял бы почти пустым. Но я очень рада, что у нас с тобой есть общий интерес. — Она похлопала по свертку, лежащему рядом. — Кстати, у меня для тебя подарок.

— А как вас зовут?

— Дина. Дина Уайлд.

Энтони оценивающе рассмотрел завернутый в коричневую бумагу сверток.

— Дина, — сказал он, прокручивая знакомое имя на языке. — Я знаю вас. Но вы живете не здесь, а в пустыне.

Он был бы счастлив вспомнить больше, но что-то в его мозгу нарушилось в тот день, когда он потерял маму. Однако теперь он припоминал, как его отец восхищался тетей Диной, которая жила далеко-далеко и почти никогда не бывала в Англии. Филип Уайлд был отличным рассказчиком — он рассказывал своему маленькому сыну сказки о ней, переданные ему собственной матерью, которая была намного старше ее эксцентричной младшей сестры и помнила все те ужасные вещи, что творила Дина. Да, это точно была она, непослушная тетя Дина. «Она украла попугая из Лондонского зоопарка». «Она с нашим дедушкой бились об заклад, сможет ли мокрица забраться на церковную лавку во время полуночной мессы». «Однажды в Индии она стреляла из ружья и отстрелила мужчине кончик пальца».

Мама недовольно хмурилась, слушая эти истории. Энта вдруг осенило: когда он был еще маленьким, тетя Дина оставалась с ними однажды, и маме она не понравилась. После этого мама недовольно хмурилась при малейшем упоминании тети Дины, не говоря уже об ее отце, дедушке Филипе, армейском полковнике, Который Плохо Кончил. Вспоминалось что-то еще. — Энт был уверен, но никак не мог припомнить… Мальчик мигнул, накрытый волной воспоминаний.

Великая и Ужасная двоюродная бабушка Дина взяла его за руку, и Энт почему-то даже не отдернул своей ладони.

— Я жила в пещере, это правда. Но теперь я живу здесь, Энт, дорогой. — Она подтолкнула сверток поближе к нему. — Открой его.

Энт слой за слоем развернул коричневую бумагу, достал маленькое каменное панно и уставился на женскую фигурку с раскинутыми руками. У нее были большие глаза, полные губы, огромные крылья — она была раздета, и он странно чувствовал себя, глядя на ее огромные груди, но она определенно была ангелом или феей — не настоящей женщиной. В одной руке она держала сосновую шишку, в другой — сову с круглыми, немигающими глазами.