Нед Виззини - Это очень забавная история

– Так вы знакомы? – спрашиваю я.

Муктада и Соломон жмут друг другу руки, при этом штаны Соломона немного спадают, и он пытается поддержать их, согнув ногу в колене. Потом возвращает руку на место и, раздраженный, уходит.

Муктада поворачивается ко мне и объявляет:

– На сегодня хватит. – И удаляется в свою комнату.

Я трясу головой.

Звонит телефон, я зову Армелио, тот подскакивает, хватает трубку, говорит «Паб „У Джо“» и протягивает ее мне.

– Меня?

– Ага, дружище.

– Могу я поговорить с Крэйгом Гилнером? – слышу я в трубке властный голос.

– Э, это я. А кто звонит?

– Крэйг, это мистер Альфред Яновиц, директор Подготовительной академии управления.

– Вот блин! – восклицаю я и бросаю трубку.

Телефон звонит снова, а я стою рядом и не обращаю внимания. Армелио и всем, кто проходит мимо, я говорю, что это звонят мне, но отвечать я не буду. Все меня прекрасно понимают: это же звонит сам директор. Я так и думал. Я помню его, он выступал перед нами в первый день (мы с Аароном сидели тогда накуренные) и говорил, что в Академию приняты лучшие из лучших и что лучшие будут вознаграждены по заслугам. Директор заглядывал иногда в классы – посмотреть, как мы корпели над контрольными, и раздавал шоколадки, как будто хотел этим что-то компенсировать. Это он говорил: «Ваш учебный день должен заканчиваться не раньше пяти вечера», а в газетах о нем всегда отзывались как о самом жестком, решительном и прагматичном руководителе. И вот теперь наш строгий директор у меня на хвосте, потому что он знает, что я сумасшедший и что у меня полно несделанной домашки. И дернул меня черт оставить сообщение мистеру Рейнольдсу. Ну теперь все. Меня точно исключат из Академии, я не пойду ни в какую другую школу и никогда не поступлю в университет.

Наконец телефон замолкает, и я начинаю расхаживать по коридору туда-сюда.

Я так и знал. О чем я только думал? Думал, что справился с парочкой небольших трудностей – и вот ты уже победитель? Думал, что этот мирок шестого северного и есть настоящая жизнь? Завел пару друзей, немного поговорил с девчонкой – и думаешь, что преуспел в жизни, Крэйг? Ни хрена ты не преуспел! Никакой ты не победитель! Это ничего не доказывает. Тебе не станет лучше, ты не найдешь работу. Не заработаешь денег. Лежишь тут за государственный счет и пьешь те же таблетки, что и раньше. Зря тратишь родительские деньги и деньги налогоплательщиков. А ведь ничего особенного с тобой не случилось.

Но я знаю, что это просто отговорки. У меня все было не так уж плохо. Набрал же я 93 балла и как-то держался на плаву. У меня были друзья и любящие меня родители и сестра, а мне, видите ли, было мало внимания, все чего-то не хватало, и вот я здесь, упиваюсь самим собой и пытаюсь всех убедить, что это у меня такая… болезнь.

Нет у меня никакой болезни, размышляю я, продолжая мерить шагами коридор. Депрессия – это вовсе не болезнь, а просто отговорка для тех, кто хочет строить из себя диву. Всем это понятно. Это понимают мои друзья, и директор школы – тоже. Я снова потею. Чувствую, как Зацикливание завывает у меня в голове. Ну что хорошего я сделал? Нарисовал пару рисуночков? И кому это надо? Ну все, мне конец. Мне только что звонил директор школы, а я бросил трубку и не перезвонил. Мне конец. Считай, что меня выгнали. Мне конец.

Человечек возвращается в мой живот, и я стремглав несусь в ванную. Сгорбившись над унитазом, постанывая и кашляя, я силюсь сблевнуть, но что-то никак не выходит. Так что полощу рот и отправляюсь в кровать.

– Что случилось? – спрашивает Муктада. – Ты же никогда не спишь днем.

– У меня все хуже некуда, – говорю я, ложусь и встаю только на обед, похавать. В три часа в комнату заглядывает доктор Минерва:

– Крэйг, я пришла поговорить.

– Как же я рад, что вы пришли, – говорю я ей, когда мы заходим в кабинет, где со мной беседовала медсестра Моника. Похоже, доктор Минерва тут не первый раз.

– И я рада тебя видеть, очень рада, – уверяет она.

– Ага, ну и тряхануло же меня, я как на американских горках побывал!

– Ты имеешь в виду, в эмоциональном смысле?

– Да.

– А как у тебя теперь, Крэйг? Где ты теперь?

– Теперь внизу. Еду вниз.

– И почему так вышло? Почему ты внизу?

– Мне позвонили из школы. Директор звонил.

– И что он хотел?

– Не знаю, я бросил трубку.

– А как ты думаешь, Крэйг, зачем он звонил?

– Чтобы сказать, что я исключен.

– И зачем бы ему это делать?

– Как зачем? Затем, что я здесь! Потому что я не в школе!