Джейн Джонсон - Преданное прошлое

Кэт положила в рот один из маленьких темных фруктов, и тут же чуть не выплюнула — он оказался горько-соленым на вкус, да к тому же с чем-то твердым внутри, вроде камешка. В жизни она не пробовала ничего ужаснее.

— Возьми это себе, — предложила она сидевшей рядом женщине. — Забери, не стану я это есть.

Она смотрела, как женщина вонзила зубы в черный плод и стала его жевать, не меняя выражения лица.

— Ничего, — заметила соседка, — едала я кое-что и похуже. Соленую рыбу, селедку, тухлый сыр, даже тюленьи ласты. И чем бы они ни были, эти маленькие штучки, они не так уж плохи.

Если не будешь их есть, малышка, отдавай мне, а то все равно пропадут, а жратвы у нас будет не так уж много.

— Да кто ж они, эти чудовища, и что они с нами будут делать?! — воскликнула какая-то женщина. Кэт узнала голос матери. Она обернулась и уставилась во тьму, но там было не разглядеть ничьих лиц. Судя по голосу, матери не так уж и досталось, и это могло служить хоть небольшим, но утешением.

В ответ раздался мужской смех:

— Это пираты из Сале, и они везут нас в гости прямо к дьяволу в пасть.

Поднялся шум и гвалт. Потом кто-то спросил:

— Сале — это где?

— А вот Дик вам щас расскажет — он там уже бывал. Он у нас настоящий Иона, что плыл на корабле в Фарсис, точно- точно. Не повезло ему. Давай, рассказывай, Дик Элуит!

В кормовой части трюма раздался мужской кашель. Потом из темноты донесся рокочущий голос:

— Я когда еще ребенком был, отец говорил мне, что те, кто отправится по морям на кораблях, увидят чудеса Господни, и вот когда стал взрослым, то решил, что стану моряком и завербуюсь матросом на купеческий корабль из Лондона. Да-да, так оно и было. Но сказать по правде, я погнался за выгодой, заработать хотел, и, наверное, за это Господь меня и наказал, потому что мной двигало не одно только любопытство увидать творения Господни и желание восславить Его труды и само имя Его. Я думал о том, чтоб поправить свою судьбу, возвыситься путем смелых свершений, но это мне было не суждено.

Это было в 1618-м, когда меня захватили в первый раз. Наш корабль шел на Мадейру с грузом соли и говядины, но однажды рано утром милях в ста от Лиссабонской скалы мы заметили парус с наветренного борта, и корабль пошел за нами в погоню. Мы поставили все паруса, что у нас были, но это не помогло: они мало-помалу догоняли нас, хотя мы и меняли курс и очень старались уйти.

В конце концов, когда взошла луна, они подошли достаточно близко, чтобы нас окликнуть и запросить, откуда мы. «Из Лондона», — ответили мы, а когда осведомились, откуда они сами, то они ответили: «Из Сале». И засмеялись, и тут-то мы и поняли, что это турецкие пираты, и дали бортовой залп, но они успели отвернуть в сторону. Мы еще пытались маневрировать, меняли галсы, но обнаружили, что никак не удается их обхитрить, что бы мы ни делали. Они держались у нас за кормой весь день и всю ночь, а утром подняли турецкий флаг, а мы в ответ — свой, английский, но у нас больше не было пороха в запасе, вот мы и вынуждены были сдаться. И тогда они забросали нас абордажными крюками, притянули к своему борту, и к нам на палубу высадилось с сотню этих пиратов, и они принялись рубить снасти, пока корабль не замер на месте. Они забрали нас к себе, наш бедный корабль потопили, а нас повезли в Сале, это порт на севере Африки, там мавры живут…

— Африки?! — завопил женский голос. — Так там же одни дикари! И это так далеко, через полмира от нас! О Господи, не видать мне больше родного дома!

Многие заплакали, услыхав это ужасное сообщение. Кэт сидела пораженная, ум отказывался повиноваться и понимать происходящее.

— Дайте человеку досказать! Он уже все это пережил и, как видите, выжил, даже при том, что впоследствии его еще раз поразила та же беда и захватили те же самые пираты. — Кэт подумала, что это сказал проповедник, Уолтер Труран, потому что голос был звучный и громкий, он заполнял все внутренности корабля точно так же, как прежде заполнял все пространство деревянной церкви. И вскоре ее догадка подтвердилась, потому что он продолжил: — Господь ничего не делает понапрасну, Он не насылает горе и несчастья на детей Своих просто так, но мы сами делами Своими заставляем Его взять в руку бич и наказать нас болью, потому что грехи и мерзости, что зреют в душах наших, иным путем оттуда не выбить.

Именно так Он проучил Израиль, отдав его в Вавилонский плен, чтобы народ Его ценил радости земли Ханаанской!

— Аминь! — прокричал мужской голос, и другие присоединились к нему.