Эдуард Лимонов - Философия подвига

В 1869 едет первый раз в Швейцарию, где знакомится с Бакуниным и Огарёвым. Вместе с Бакуниным создаёт «Катехизис революционера». Беспощадный террор, подчинение средств цели, «Катехизис» на самом деле — великое радикальное произведение. Выдавал себя за представителя Русского революционного комитета. Формально такового не существовало, однако Нечаев имел право: фактически он был самым-самым в среде петербургских революционеров.

Деятельность Нечаева короткая, по-мальчишески злая, всего-то меньше двух лет. Но он успел натворить делов. Пока теоретики народничества и зарождающегося марксизма теоретизировали, Нечаев, вернувшись в Россию, бросился создавать организацию «Общество народной расправы».

Он вернулся в Россию в сентябре 1869 года, и, основав «Общество народной расправы», бросился устраивать его отделения в Петербурге, Москве и других городах.

Вероятно, он обладал мощным авторитетом и влиянием. Люди ему подчинялись.

Когда студент Иван Иванов обнаружил неповиновение воле Нечаева, Нечаев решил устранить его. 21 ноября 1869 года Иванов был убит в гроте Петровской академии (в Москве, по-моему, существует на территории Сельхозакадемии до сих пор).

Нечаев успел уехать за границу, но его товарищей, участвовавших в убийстве и в «Обществе народной расправы», всего 87 человек, судили не только за убийство, но и за образование революционного общества.

В 1872 году правительство Швейцарии выдало Нечаева России как уголовного преступника.

В 1873 году дело было рассмотрено Московским окружным судом с участием присяжных. Приговор к каторжным работам в рудниках на 20 лет.

Однако Нечаев не был сослан в рудники, а посажен в Петропавловскую крепость. «Навсегда» — по личному распоряжению Александра II, Царя-освободителя.

Нечаев умер в тюрьме, в Алексеевском равелине от водянки, осложнённой цингой, в 1882 году. 21 ноября (3 декабря).

Нечаев оказался прав — народ восстал в 1905 году, через 23 года после его смерти. Через 35 лет состоялись ультимативные русские революции: Февральская и Октябрьская.

Характеристика П. Г. Успенского:

«Иванов был человеком довольно ограниченного ума, сварливый, постоянно спорящий со всеми потому только, что высказанное мнение принадлежало не ему, а кому-нибудь другому. В Академии про него говорили, что кто бы что ни предлагал, Иванов всегда представлял оппозицию.

…В частной жизни он был такой же: по целым дням злился, уходил к себе, никому не показывался, ни с кем не говорил и т. д. Вобщем, он имел тяжёлый и угрюмый характер. Постоянно Иванов спорил и не соглашался, иной раз на вещи самые простые, которые не были предложены другими, были бы предложены им самим… Нечаев стал раскаиваться и часто бранил себя за то, что ввёл такого человека. Ему тем более было неприятно, что Иванов постоянно восставал против его (Нечаева) предложений, и действительно, со стороны Иванова видно было не столько противоречие с мыслями и предложениями Нечаева, сколько собственно с его личностью».

Я побывал в равелинах Петропавловской крепости, в том числе и в Алексеевском. Даже в качестве музея — мрачное место. Камеры по нынешним стандартам — просторные, но дьявол им рад. Свет поступает скупой, рассеянный и ядовитый из щелей у самого потолка. В подслеповатом аду этом, должно быть, было страшно тоскливо. Даже если в раскалённом черепе сверхчеловека бушуют будущие мировые революции.

В сущности, тесная простая нора лучше подходит для заключения в ней долгие годы. В норе даже есть некий загробный уют, она ведь немного больше гроба. А Нечаев, проснувшись, видел жёлтое ядовитое пространство и, видимо, ужасался, но мужественно терпел.

Дополнительные сведения о Нечаеве:

Сын крепостного, родился он 20 сентября 1847 года. Самостоятельно освоил курс гимназии. Был вольнослушателем Петербургского университета. В то же время работал учителем Закона Божьего в Сергиевском училище.

Модель. Прототип. Эталон всех будущих героев революционного движения в России. Никем не превзойдённый в красочности и свирепости.

Сакральная жертва в фундамент русской революции.

28 января 1869 года на Фурштатской улице была проведена многочисленная сходка.

Путём сбора подписей тех, кто хотел выйти на демонстрацию протеста, Нечаев хотел встряхнуть своих сторонников и расширить ряды радикалов. Присутствовали около 70 человек (Ралли называл цифру в 200, что представляется малоправдоподобным). Нечаев, вспоминает Засулич, «взял слово и заявил, что уже довольно фраз, что всё переговорили, а тем, кто стоит за протест, кто не трусит за свою шкуру, пора отделиться от остальных, пусть потом они напишут свои фамилии на листе бумаги, который уже оказался приготовленным на столе».