Ольга Черниенко - Собачье сердце

– Ох, не надо так! Сглазите! Тьфу на вас! – возмутились пассажирки, одаривая «пророчицу» неодобрительными взглядами.

По прибытии на лайнер Энн вместе с Долли и другими отправилась осматривать временное местожительство домашних животных на корабле.

Для собак было предусмотрено помещение на шестой палубе «Титаника» (палуба F), где каждая имела отдельную «конуру», и размещалось в четвертой трубе лайнера.

Три первые отводили дым из топок котлов, четвёртая, расположенная над отсеком турбины, выполняла функции вытяжного вентилятора, к ней был подведён дымоход для судовых кухонь, там хранился спортивный инвентарь, там же и было помещение для четвероногих пассажиров.

– Не волнуйтесь, – успокаивал владельцев животных старший офицер. – Мы гарантируем самый лучший уход. Собаки будут накормлены, с ними станут гулять стюарды, по вечерам – мыть.

– У Долли слабый желудок, ей нужна специальная диета. Я сама буду спускаться к кормлению, – ответила Энн. – Не хочу доверять столь важный момент чужому человеку.

Поместив любимицу в конуру, Энн ещё долго стояла у клетки, не решаясь расстаться с собакой, нежно гладила по голове, ласкала ушки. Долли жалобно скулила, лизала руки.

– Будь умницей! Завтра приду пораньше и весь день проведем вместе. Не волнуйся, дорогая!

Закрылась дверь «собачьей конуры», и завыла, зарыдала её любимица. Тоскливо стало на душе, сжалось сердце, и даже веселая музыка, звучащая с верхних палуб, не подняла настроение.

Ресторан, куда её пригласили на ужин, был оформлен в стиле Людовика XVI. Все вокруг сверкало: лакированное дерево, инкрустированные стекла стеклянных дверей, мраморные камины, мягкая, удобная мебель. Нарядные дамы в сопровождении элегантных мужчин поглощали изысканные блюда.

Энн огляделась и узнала старых знакомых.

Рядом с ней сидели пожилые, всегда трогательно-нежные друг к другу супруги Штраус – хозяева универмага Macy’s, самого большого в Нью-Йорке; металлургический магнат и душа любого общества Бен Гуггенхайм; седовласый журналист Уильям Стэд, известный своими печатными расследованиями и фантастическими романами; подтянутый, спортивный весёлый и дружелюбный полковник Джон Астер – изобретатель, писатель, мультимиллионер, владелец знаменитого нью-йоркского отеля «Уолдорф Астория». Джон обожал собак и всегда путешествовал с любимым эрделем Китти.

Пассажиры первого класса танцевали, смеялись, шутили. Праздничному настроению способствовал великолепный оркестр.

После блестящего канкана Оффенбаха, увлекшего танцевать почти весь зал, зазвучало печальное вступление к вальсу Арчибальда Джойса «Осенний сон», которое сразу отозвалось болью незажившей раны в душе Энн, и нахлынули воспоминания…

Осень, музыка в парке, желтые и красные листья деревьев в такт звукам вальса ложатся на землю.

В конце аллеи, в длинном пальто, широкополой шляпе, с тросточкой появился ОН. Рядом трусил пятнистый дог.

Всю жизнь Энн обладала каким-то загадочным свойством притягивать к себе внимание животных. Встречные собаки, здороваясь, заглядывали в глаза, иногда ей казалось – приветливо улыбались.

Вот и в этот раз пятнистая собака, издали заметив Энн, побежала навстречу, радостно виляя хвостом, словно доброй знакомой.

– Долли, вернись! Ты ошиблась! – крикнул хозяин, но Долли была уже рядом, крутилась вокруг и готова была встать на задние лапы, чтобы поцеловать женщину в нос.

– Тебя Долли зовут, красавица? – Энн погладила собаку по голове.

– Не волнуйтесь, она вас не тронет. Моя Долли совсем ещё щенок! – подоспел мужчина и пристегнул к ошейнику поводок.

– Какой большой ваш маленький щенок! – пошутила женщина.

– Вы ей понравились, – смущенно добавил он.

Энн подняла глаза, и… это был миг божественного озарения, когда внезапно понимаешь: перед тобой ОН – самый родной на свете человек! И тебе о нем уже все известно, и не нужно слов, и достаточно одного взгляда, чтобы понять мысли, чувства, желания…

Мягкая улыбка, ласковые глаза! Все черты лица казались ей до боли знакомыми. Знала его в другой жизни, ином мире, измерении?

Потом были длительные совместные прогулки, беседы об искусстве. Ему нравились Моне, Ренуар, Писсарро и произведения Доде, Мопассана, Золя и Рембо были предметами их страстных обсуждений.

А ещё с ним приятно было просто молчать. И знать все его мысли – общение на уровне телепатии. Энн впервые была по-настоящему счастлива. Встреча с ним озарила её размеренную и скучноватую жизнь богатой незамужней великосветской леди. Он познала любовь на высочайшем духовном уровне, когда дорог каждый взгляд, жест, вздох, каждое слово.