Ведат Кокона - По волнам жизни

С появлением Али Кельменди коммунистическая группа Корчи, деятельность которой была раньше довольно ограниченной, стала устанавливать широкие контакты с трудящимися массами и создавать рабочие общества. Через год после приезда Али в Корче основали общество «Пуна» {87} 87 …в Корче основали общество «Пуна». — По инициативе коммунистической группы Корчи в городе был создан в 1934 г. профессиональный союз строителей — «Пуна» («Труд»). , в котором принимали участие ремесленники, рабочие и чираки {88} 88 Чирак ( тур. çırak) — ученик, подмастерье. , объединенные по профессиям: строители, каменщики, кузнецы. Были организованы также союзы портных, сапожников и мелких чиновников. Корчинская группа использовала эти формы легальной деятельности с помощью созданных внутри обществ коммунистических фракций, активизировавших их борьбу за экономические и политические права против работодателей — капиталистов, торговцев — и против самого режима Зогу.

В лице Али Кельменди, каждый день открывавшего ему новые миры, Василь Таселлари нашел близкого друга, такого, как Петрит Скендэри, который теперь учился во Франции. В его сердце любовь к Али Кельменди, простому человеку, революционеру, оптимисту и реалисту, говорившему, что коммунистическое движение нашло благодатную почву в Албании и заражавшему энергией и жизнелюбием, соединялась с любовью к Петриту. И от полноты доверия к этим революционерам сердце Василя переполняла радость — у него словно вырастали крылья.

Познакомившись с Али, Василь Таселлари, зная от племянника, что у Ольги, матери Теля, одна комната свободна, повел его к ней. Ольга сдала Али комнату, где когда-то жил капитан жандармерии Хайдар Адэми. Об этом жильце хозяйка квартиры не могла вспоминать без содрогания. Еще долго после отъезда капитана Ольгу всякий раз охватывал страх, когда ей надо было войти для уборки в комнату. Ей казалось, что здесь все еще витает зловещая тень Хайдара — бравого кретина, который до блеска смазывал волосы пахнувшим фиалками брильянтином (Ольге сразу опротивели эти цветы!) и от которого так несло лавандой и разными кремами, что этот запах, казалось, пропитал помещение. Ольга боялась, что тень капитана так и останется в доме навсегда.

Но нет, к удивлению хозяйки, она пропала в тот же день, когда здесь поселился Али Кельменди. Его глубокие черные с грустью глаза, словно вобравшие в себя горе страждущих и обездоленных, поглотили воспоминание о злобном, сверлящем взгляде капитана, как поглощает солнце непроглядный ночной мрак.

Ольге сразу пришелся по душе этот умный и приветливый жилец. Она даже не слышала, когда он входил в дом или выходил из него. Казалось, будто он ходит только на цыпочках, чтобы не нарушить ее покоя. Она была счастлива, что у нее поселился такой серьезный человек, который, как старший товарищ или брат, мог оказать благотворное влияние на Теля.

Иногда, вернувшись вечером домой, Али, прежде чем подняться к себе, задерживался ненадолго у хозяйки и беседовал с ней и Телем о новостях истекшего дня. С Ольгой он разговаривал о ее домашних делах, о дороговизне и кризисе, охватившем Европу, а с Телем — о занятиях в лицее, о педагогах и товарищах. Мать слушала внимательно, сын — как завороженный. Ведь этот человек бывал в России — стране, где победила революция рабочих и крестьян и где богатым «расквасили рожи», как любил выражаться Василь Таселлари. Али рассказывал им, как трудно живется рабочим в странах капитала, где жестокие кризисы губят тысячи семей. Он рассказывал и о том, как быстро развивается огромная, названная Советским Союзом страна, где власть принадлежит рабочим и крестьянам. А разве здесь, в Корче, нет контрастов? Тяжело, по четырнадцать часов в сутки, трудятся рабочие, а важные господа и крупные торговцы, бесясь с жиру, ездят в Салоники и даже в Афины пошиковать с местными куколками в самых дорогих ресторанах.

Али рассказывал о «Манифесте Коммунистической партии», о Марксе, Энгельсе, Ленине и Сталине. А однажды, когда речь зашла о литературе, заговорил о творчестве русских и советских писателей, великого реалиста Максима Горького и особенно долго толковал с Телем о романе «Мать» {89} 89 …особенно долго толковал с ним о романе «Мать»… — См. предисл. , который тот уже начал читать в албанском переводе. И от самой книги, и от рассказа Али перед юношей предстала словно живая яркая фигура Павла Власова, героя этого романа, и образ Ниловны — мужественной матери героя. В этот день Тель дал себе клятву сражаться за победу свободы и справедливости. Он поклялся действовать как Павел, который стал олицетворением сотен тысяч людей, срывавших тяжкие оковы рабства, чтобы, освободившись, радостно идти вперед по светлой дороге жизни.