Лиза Ко - Беспокойные

Снова открылась дверь. Вошел грузный белый в длинной футболке, рука об руку с дочкой похожего склада, но не успела дверь закрыться, как ее поймал высокий азиат в темно-синей куртке, белых кроссовках и с большим рюкзаком.

Майкл вошел и огляделся, просиял, когда увидел Дэниэла, протолкался через столы и стулья. Дэниэл поднялся, и вся его решимость улетучилась. Они обнялись — крепко. Майкл был на пару сантиметров выше Дэниэла; и вот они стояли посреди «Старбакса» и хлопали друг друга по спине.

— Деминь. — Майкл снял рюкзак и выдвинул стул. — Прости, что опоздал. Мой профессор все говорил и говорил. — Его голос стал ниже — уже не детский. Дэниэл никогда еще не слышал недетского Майкла. Майкл не видел его с тех пор, как ему было одиннадцать лет.

— Меня давно никто не звал Деминем.

Майкл пригляделся к нему.

— Ты изменился. Лицо похудело, хотя черты всё те же. Уверен, если бы мы встретились на улице, то просто прошли бы мимо.

— Ты тоже изменился. — Может, ботанская внешность Майкла и пропала, но костяк его личности остался, и в нем было что-то знакомое — видимое только тем, кто знал его в детстве. — Но при этом такой же.

— Так странно, что у тебя другое имя. Ты сам предпочитаешь Дэниэл или Деминь?

— Наверно, Дэниэл.

Майкл сложил перед собой руки, словно они на собеседовании.

— Ну что, ты, наверно, уже на третьем курсе?

— Я учился на севере в SUNY, но пока взял передышку. — Он уже провалил собеседование.

— Где живешь?

— У Маленькой Италии, в Чайна-тауне. У своего друга Роланда на Хестер-стрит. У нас группа, я играю на гитаре. Мы выступаем.

— Даже не удивлен. Помню, как ты просил наших мам, чтобы мы задержались и послушали музыкантов в метро, и мы стояли так долго, что пропускали поезд. — Майкл рассмеялся. — И как называется ваша группа?

— Psychic Hearts. Я работаю и над своими песнями, чтобы играл и пел один я. Очень минимальная стилистика — типа, почти исповедальная, — он впервые заговорил об этом вслух.

— Скажи, когда будет следующий концерт, я приду.

— Ладно. — Дэниэл представил парня вроде Майкла в лофте — человека, который будет там не в своей тарелке даже больше, чем сам Дэниэл. — А ты учишься в Колумбийском, да?

— Ага. Средняя школа у меня была в Бруклинском технологическом. — Майкл положил телефон на стол. — Я опоздал, потому что претендую на должность младшего научного сотрудника. Там надо предложить свою тему исследований по генетике, и я сейчас выбираю между двумя. Одна в области моего научрука — это как раз профессор, с которым я разговаривал. Он пишет мне рекомендацию, так что если я выберу эту тему, то шансов у меня будет больше. Но есть другая тема, у нее меньше приоритетность и потому у меня меньше шансов получить должность. Как раз ей я и хочу заниматься.

— Когда подаешься?

— Через две недели. Пожелай ни пуха ни пера.

Их глаза на миг встретились. Дэниэлу хотелось смотреть на Майкла столько, сколько потребуется, чтобы примирить образ парня за столом с тощим пацаном, который всюду таскался за ним в Бронксе. Пять лет они спали в одной кровати.

— Как поживает твоя мама?

— Хорошо, всё хорошо. Несколько лет назад вышла за моего отчима, Тимоти, и мы переехали к нему в Бруклин, в Сансет-парк. Я и сейчас живу там, каждый день езжу на учебу, но надеюсь однажды оттуда перебраться. — Майкл передал телефон с фотографией семьи на зеленом дворе — Вивиан и Тимоти обнимали за плечи Майкла. — Это с прошлого лета. — У Тимоти были маленькое брюшко и залысины. У Вивиан волосы стали короче, появилась химическая завивка.

Дэниэл мельком глянул на фото и вернул телефон.

— Вы еще на связи с Леоном?

— Дядей Леоном? Да-да, он еще в Фучжоу. Женился, у него уже дочка. Работает где-то на производстве. Мы несколько раз общались, но он не любит созваниваться. У него всё хорошо. — Майкл играл с ремешком часов. Часы были увесистые, серебряные — в стиле человека среднего возраста. — После того как ты уехал, мы в той квартире не задержались. Переехали к одной семье в Чайна-тауне, потом в Квинс, и мама нашла работу в здании, где работал Тимоти.

— А. — Маленькая частичка Дэниэла надеялась, что Леон и его мать нашли друг друга и живут вместе и что по какой-то очень уважительной причине — хотя он и не мог придумать, какой, — не могли с ним связаться.

— В общем, в рождественские каникулы, когда я помогал маме разбирать коробки у нас в квартире, я нашел документы, — сказал Майкл. — Там был бланк с ее подписью — добровольная передача тебя под опеку социальной службы. На нем говорилось, что это на неопределенный срок.