Татьяна Беспалова - Похищение Европы

Голос Спаса затих на нижнем этаже дома. Ияри теперь слышал только глухое «бу-бу-бу». А через пару минут дверь снова открылась — явился Пёс. Потом из-за окна послышался хлопок — так хлопает при закрывании дверца автомобиля. Потом загудел двигатель, зашуршала по асфальту резина и снова воцарилась тишина, нарушаемая лишь редкими шагами прохожих и звоном кухонной посуды.

Но и теперь Ияри не мог спокойно сосредоточиться на игре занавесок. Морской бриз то раздувал их, подбрасывая под самый потолок комнаты, то выманивал наружу, то бросал без внимания, отвлекаясь на иные ещё более неотложные дела. Между белыми, полупрозрачными полотнищами мелькала серая стена противоположного дома, увитая плетями лозы и блеклая, выжженная солнцем, синева небес. Ияри было комфортно. Ни жара, ни холод, ни сквозняк, ни беспричинная тревога или голод не тревожили его. Хотелось поскорее заснуть. Только Псу почему-то не спалось. Он вертелся и подскуливал, тянул шею, в тщетных попытках разглядеть с кровати творящееся на улице. Ияри хлопал его ладонью по хребту, мысленно приказывая успокоиться, но Пёс никак не хотел униматься. Наконец, в проёме окна появилась причина его странного волнения. Было бы о чём беспокоиться!

— Марабут! — воскликнул Ияри и, испугавшись звука собственного голоса, умолк.

Марабут был вооружен. Похоже, он заранее приготовился к схватке с собакой. Левой рукой он сжимал обычный веник. Ияри видел точно такой же инструмент на кухне и сообразил, что Пёс почему-то очень боится его. В правой же руке Марабут сжимал небольшой блестящий баллончик. Это не могла быть бомба или иной взрывоопасный предмет, потому что Спаситель вовсе не собирался его бросать. Наоборот. Когда, презрев страх, Пёс бросился к окну, нежданный гость не попытался избавиться от баллончика, а нажал на головку. Струя ударила в морду прыгающего Пса и полет его пресекся у самого подоконника. Собака рухнула на пол. Мир наполнился оглушительным жалобным воем. Тогда Марабут попытался утихомирить Пса веником. Он уже перелез через подоконник и стоял на полу.

— Мне нужна твоя подвеска. Отдай. Просто отдай! Сними её! — приговаривал Марабут.

Он пытался колотить Пса веником и пинать ногами, но тот катался по полу, истошно завывая и ловко уворачиваясь от пинков. Передними лапами Пёс неистово тёр морду. Глаза его слезились. Выжженное небо и свет ясного дня — всё померкло в глазах Ияри. Глаза его тоже слезились и он, подобно Псу, тёр лицо ладонями. Сам не зная почему, может быть, за компанию или из солидарности со Псом, Ияри тоже подвывал. Но вот сильные ладони сжали его плечи, непреодолимая сила пыталась вырвать его из объятий мягкой и безопасной постели, увлечь по воздуху в неизвестность, в голод, в холод, в непрерывные странствия и утраты. Ияри закричал и тут же почувствовал, как на его лодыжке сомкнулись крепкие челюсти Пса. Правую ногу пронзила боль. Пёс тянул его за ногу вниз. Ияри закричал ещё громче. Он чувствовал дыхание бриза — значит, окно совсем рядом. Неужели Марабут намеревается выкинуть его на улицу через окно? Со второго этажа падать очень высоко, а двор под окном вымощен камнем. Там, под увитой лозой рабаткой, большой стол и прочая мебель. Всё твёрдое, с острыми углами. Страшно! Ияри оглох от собственного крика. Через секунду к его голосу присоединились ещё два. Пёс утробно взрыкивал на тон ниже, а Мальчик выкрикивал вполне связные слова:

— Мааама!!! Спааас!!! Нас грааабят!!! Дееед!!!

Мальчик действовал весьма осмотрительно. Он не только кричал. Ияри чувствовал ритмичные прикосновения некоего предмета, довольно мягкого. Одолеваемый любопытством он решился открыть глаза и сразу уразумел: Мальчик колотит Марабута подушкой. Часть ударов доставалась Ияри, но они не причиняли никакого урона. К тому же Пёс, наконец, отпустил его лодыжку и повис на руке Марабута. Этот маневр позволил Ияри освободиться и быстренько шмыгнуть под кровать. Оттуда, из относительно безопасного убежища, он мог наблюдать продолжение схватки. Спаситель кривился от боли, но пока молчал. Пёс таращил налитые кровью глаза. Между его клыков сочилась кровь. Опять кровь. И здесь кровь! Ияри снова и громко заплакал. Но теперь он слышал голоса и топот нескольких пар ног. Первой в комнату ворвалась младшая сестра Ханум. Женщина предусмотрительно вооружилась огромных размеров слесарным инструментом, названия которого Ияри не знал. Но зато он знал, как выглядит спроецированный на лицо человека страх. При виде младшей сестры Ханум Марабут испугался. Тем более, что за ней следовали и сама Ханум, и её Старик, который недолго думая сунул руку Псу в подхвостье. Челюсти преданного животного разомкнулись. Марабут, демонстрируя обезьянью ловкость, выпрыгнул в окно. Тут же крепкие руки Старика извлекли Ияри из-под кровати.