Саша Саин - Испытания сионского мудреца

«Ну, хорошо, посмотрим!» — угрожающе заулыбалась Вонибергер, оставив у нас ощущение, что мы в ночной горшок с головой окунулись.

«Ну, что доктор? — завалилась Кокиш через 10 минут, не дав нам с женой даже свежим воздухом подышать. — Как вам Вонибергер? Правда, славная — энергичная такая!». «Что касается энергичности, этого у неё не отнимешь!» — согласился я. — «Вот видите, я очень рада! Я знала, что она вам понравится, что вы очень даже подходите друг другу! Вы, даже, чем-то похожи!». — «Кто похожи!». «Ну, вы!» — замялась Кокиш, увидев моё неприветливое лицо. — «Ну, не то, чтобы очень похожи, но она, поверьте мне, очень милая! И, главное, мне её очень жалко! Она без мужа — муж её бросил, денег не оставил, она очень несчастная, ей надо помочь!». — «Ладно, фрау Кокиш, а как у вас дела?». — «Ой, знаете, огромное вам спасибо! Вы мне очень помогли! На чём мы остановились в последний раз? Про шефа с двумя букетами рассказывала?». — «Да, фрау Кокиш!». — «Про то, что газету у меня стал читать, после того….?». — «Да, и это рассказывали». — «Про то, что проституткой меня уже давно не обзывал?». — «Нет, вот про это, пожалуйста, поподробнее расскажите!». — «А зачем? Ведь, не обозвал! — перепугалась Кокиш. — А про то, что постоянно говорит, что любит меня?». — «Об этом, знаю». — «А про то, что хочу начать наступать на него, чтобы ко мне насовсем ушёл?». — «Тоже говорили». — «И что посоветуете? Начать наступление на него?». — «Начинайте!». — «А про этого — чудного, милого владельца фирмы, с которым я бегаю по вечерам в парке?». — «Говорили». — «Вот хорошо, если бы вы на него посмотрели и оценили! Так что с ним делать, посоветуйте!». — «Организуйте наступление!». — «На кого, на него?». — «Да». — «Да! Хорошо, спасибо, попробую! Я без вас ничего не делаю, не посоветовавшись! Вы мне помогли с шефом наладить отношения! От Иоганнеса помогли избавиться! Теперь, чувствую, и замуж поможете выйти! Знаете, очень хотелось бы хоть пару хороших лет провести в прелестной семейной жизни с шефом! Думаю, заслужила это! — жалобно запричитала Кокиш. — Как думаете, придёт ко мне он насовсем?». — «Придёт, обязательно придёт». — «Спасибо, по-моему, машина шефа подкатила!». «Ну, у тебя и выдержка! — удивилась жена. — Ну, и сволочи! Ладно, поехали домой! Я ещё хотела “нового” позвать на беседу, сегодня поступил, тогда завтра можно было бы лечение начать!». — «У меня много выдержки, но не столько, чтобы ещё кого-нибудь видеть сегодня! Поехали домой!».

«Ну, что они задумали, как считаешь?» — спросила жена уже по пути домой. «Ясно что — этот вонючий Шнауцер хочет, чтобы эта вонючая Вонибергер у нас подглядела, как работаем, научилась, а нас затем выбросить!». — «Зачем ему это?». — «Он нас ненавидит! И не в последнюю очередь за то, что пока не может выпихнуть! Нас он взял, как ты знаешь, чтобы предыдущего главврача вышвырнуть! Но я не стал ему в этом помогать: сказал, что психотерапией не буду заниматься! Таким образом, не помог ему выпихнуть главного врача, хотя тот и заслужил этого, но я никогда не был орудием в руках других. Кроме того, сразу же оценил, что буду следующим! Независимо от того, помогу я ему или нет, он возьмёт очередного, чтобы меня выпихнуть! Это его постоянные игры, он играет людьми в дурацкие шахматы: одну фигуру бьёт другой! Он играет и с женщинами, как иранский шах: сестра — это его мама, трусы сменит, когда описается, накормит, спать уложит!». — «Так он не уйдёт к Кокиш?». — «Это от меня зависит! Можно сделать, чтобы ушёл, но ненадолго. Он разрушитель: разрушил клинику, каждый последующий главный врач хуже предыдущего. Вот только новые любовницы ему, в его возрасте, уже не светят — старый п….н, ведь! Он бы нас давно выгнал, но на китайскую медицину плюс гипноз нелегко найти достойную замену! А я ещё и психотерапевт, и интернист. Кроме того, мы ему приносим, без затрат для него, несколько десятков тысяч евро, а нам обоим платит одну десятую! Даже с его разрушительностью и злобой, тяжело отказаться от таких денег! Выгонит нас в этом месяце — тысячи не дополучит, а клиника ему приносит всё меньше дохода! Всё держится на том, что платит всем крохи, а меньше всего — нам! Конечно, Клизман получает у него раз в пять больше нас, но за это он её очень скоро выгонит! Он жадная скотина! Подсчитав своими козлиными мозгами, что если мы ему одни приносим 20 тысяч в месяц, то если возьмёт ещё такого одного, как я, будет иметь 40 тысяч, трёх, как я — 60 тысяч, 4-х, как я — 80 тысяч, пять, как я — 100 тысяч и т. д. Он же сам так прямо и сказал в прошлом году: “Подготовьте мне четырёх, а лучше пять специалистов!” А через пару недель нам, как бы шутя, ляпнул: “Я скоро разгоню эту русско-еврейскую компанию!”». «А, что Кокиш? Она же от тебя зависит! — засомневалась жена. — Как она будет без тебя?!». — «Кокиш продажная сволочь! И как он правильно ее обзывает — проститутка! Она знает про его намерения, но нас не предупредила, наоборот, работает теперь полностью на него! Она, как наш народ говорит: думает, что уже “бога за бороду” держит! — Она неблагодарная скотина, думает, что всему уже у меня научилась — поняла, как с ним себя вести и не понимает, что его “любовь” временна! Скоро последуют побои и её новые унижения! Он насосался крови и пока отдыхает! Он ведь эту вторую проститутку — прокуру хочет взять, чтобы Силку грызть, чтобы её чуть что — заменить, и чтобы между ними была конкуренция за него! Но Кокиш поверила, что он её любит и благодаря мне перестала временно колесо как белка крутить — совершать бесполезную работу вечного двигателя! Поэтому она сейчас наслаждается покоем и его как бы расположением». — «А где ее благодарность тебе? Ты ей помогаешь, а она тебе гадит — подсовывает эту Вонибергер!» — «От Кокиш ждать благодарности, надо быть полным дураком! Ей будет приятно, если и мы будем страдать и с кем-то сражаться! Она в этом похожа на своего господина: жадная, подлая, лишённая элементарной благодарности! Это русский человек, если его накормишь, да ещё выпить дашь, будет тебе благодарен! Но это не распространяется на немцев. Я тебе уже не раз говорил: “Немцу сделаешь добро — примет за твою слабость!” Если немцу что-то хорошее делать, то надо его сделать зависимым от себя, держать постоянно за горло, отпустишь — он тут же тебя схватит! С немцем надо быть сильным! Кстати, и на государственном уровне нельзя им делать подарки, как Горбачёв и Ельцин: то парочку картин из музея вернуть, то даже ГДР подарили, а в ответ…?! Ты же сама видишь и слышишь, что они говорят: “Зачем русские делают эти подарки? Что они у нас взамен выторговывают?!” Просто многие русские германофилы! А много встречала ты здесь русофилов? Короче, посмотрим, как будут развиваться события дальше! Мы не дураки, мы здешнюю публику хорошо изучили! Главное запастись здоровьем! В случае чего — пошлём их к чёрту! Откроем по соседству свой кабинет, тогда они узнают: кто такой профессор Френцель-сренцель и чего он стоит, кто такой профессор Книпер-триппер и кто такая их ученица — гиеновидная собака Вонибергер! Они обосрутся, больные будут у нас, а они будут хер собачий сосать — жадность фраеров сгубит! Конечно, в клинике, даже в такой как эта, интереснее работать, но если откроем кабинет, то денег мы точно больше заработаем! Что самое главное, я эту Вонибергер на пушечный выстрел не подпущу к нашему кабинету!». «Думаешь, можно научиться тому, что ты делаешь? — скептически скривилась жена. — Ты же с каждым больным другой, и по-другому работаешь!». «Нет, конечно, научиться она не научится, но им скажет, что научилась, а это облегчит им задачу нас выпихнуть. Вот посмотрим, как Клизман завтра представит её на конференции, пойду завтра послушаю!». «Сволочи, они только мешают работать! — подытожила жена. — Радовались бы, что ничего не требуем: ни денег, ни условий работы! Кто бы делал в таких условиях гипноз: шум — телесно-ориентированные терапевты и их ученики — пациенты лупят мячом о стенку, как бы своих мам и пап избивают, дикарская музыка, барабанный бой доносится с музыкотерапии! И в таких условиях больные спят в гипнозе, успокаиваются! За пять лет даже шторки не постирали, грязные дорожки! Везде сделали ремонт, кроме наших кабинетов. На креслах сидеть невозможно — сидения сползают!» — запричитала жена. — «Ладно, не зли меня, я и так злой!».