Збигнев Домино - Пора по домам, ребята

Вместе с дядей Изидором в избу вошли еще четверо. Все, кроме Изидора, в военной форме с оружием. Лампу зажечь не разрешили.

— Видно как днем, посидим при свете луны, — твердо сказал высокий, статный мужчина с двумя звездочками поручика, с пистолетом на боку. Офицерские сапоги у него начищены до блеска. На конфедератке орел с короной. Изидор молча обнимает Сташека. По его заросшим щекам катятся слезы. Они ничего не говорят друг другу. Не знают, что и говорить при посторонних.

— Ну, «Колос», представь же меня наконец своему племяннику. Мы специально сюда заглянули, чтобы познакомиться с ним.

Сташек не двигается с места. Думает, но ничего разумного пока в голову не приходит. «Колос» — это дядя Изидор. Вид у него жалкий, запуганный, даже смотреть противно. Неуверенным, дрожащим голосом он говорит:

— Сташек, это наш комендант — поручик «Орлик».

Среди трех окруживших его мужчин Сташек узнает кучерявого, который позавчера на телеге угощал его куревом.

— Ну что, может, присядем? Подайте стопки, а что выпить — мы прихватили с собой.

Дядя лезет в буфет за стопками. Один из сопровождающих «Орлика» ставит на стол литровую бутыль самогона.

— Хозяин, пожалуйте к столу.

Дед в кальсонах и рубахе сидит на своей кровати.

— Я не пью.

— Да по одной не повредит, правда, старший сержант?

«Орлик» наливает через край стопку, говорит, что от чистого сердца, и протягивает Сташеку.

— Я тоже не пью.

— Вот это да! Ну что поделаешь, раз пренебрегают, придется выпить самим. Ваше здоровье!

— Сто лет пану коменданту! — воскликнул заискивающе кучерявый.

Он в звании капрала. На груди у него висит точно такой же, как у Сташека, автомат. «Орлик» наливает по очереди всем. Молчит. Каждый желает ему здоровья, подобострастно кивает головой. Сташек вспомнил, что в кармане мундира военный билет, документы, отпускное удостоверение. Потянулся к нему и на мгновение отложил автомат. Он совершил непоправимую ошибку. Кучерявый, как будто только и ждал этого, уже держал автомат в своих руках. И открыто издевался над Сташеком:

— Вот поглядите, у старшего сержанта точно такой же автомат, как и у меня. Однако, разница между нами заключается в том, что я служу в польском войске, а старший сержант…

— Что «старший сержант»? — не выдержал Сташек. — Отдайте автомат!

— Сейчас, минуточку, только осмотрю его.

— Ладно, — вмешался «Орлик», — ты, «Ворон», не философствуй, осмотри автомат, а мы тем временем побеседуем с паном сержантом. Садитесь, пожалуйста.

— А почему бы и нет? Можем и поговорить, только не очень-то представляю, о чем.

— Так, так, сейчас скажу. Специально для этого приехали сюда. А может, все же выпьете полстопочки?

— Я не пью.

— Счастливый вы человек. Ну так вот, старший сержант. Чтобы была полная ясность, скажу вам, кого мы представляем, хотя, думаю, что вы и сами уже догадались. Мы представляем настоящее польское войско, подчиняющееся и выполняющее приказы легального польского правительства, которое пока еще вынуждено действовать на чужбине. В наших рядах находятся истинные патриоты, которым дорога Польша и которые ради нее готовы пожертвовать жизнью. Как я уже сказал, мы специально приехали к вам. Знаем о вас все, уважаем вашу семью. «Колос» рассказал нам о вашей судьбе. Вы были в Сибири, потеряли там мать. Ваш отец избрал путь настоящего патриота, служил под командованием генерала Андерса, не говоря уже о том, что геройски погиб под Монте Кассино. Поэтому у нас есть основание считать вас настоящим поляком, который ради Польши ничего не пожалеет. Я прав?

— Я когда-то поклялся, что если бы мне пришлось ползти в Польшу на коленях, то дополз бы.

— Значит, я не ошибся? Позвольте от имени нашего высшего командования и, конечно, от себя и присутствующих здесь моих товарищей предложить вам как истинному патриоту присоединиться к нам и вступить в польское войско, в рядах которого мы будем вместе драться за Польшу!

«Орлик» встал и протянул руку Родаку. Сташек тоже встал, но руки не подал. Их разделял только узкий стол. Поднялись все. Только дед продолжал сидеть на кровати. В наступившей тишине отчетливо слышно было тиканье старых настенных часов. Сташек проглотил слюну.

— Я уже служу в Войске Польском.

«Орлик» опустил руку, вышел из-за стола на середину комнаты..

— Вы что, издеваетесь над нами или дурака валяете? Первого мы вам не позволим, а второе оставьте для кого-нибудь другого! Вы служите в коммунистической армии, созданной и находящейся на услужении русских, армии, которая с Польшей не имеет ничего общего!