Елена Долгопят - Чужая жизнь

Митя в Мексике. Очень важная командировка. 29 декабря прошлого года я заняла в электричке его место возле старухи, так как он опоздал.

– У меня такая работа, – сказал Митя.

Он пытался оправдаться. Передо мной, перед собой, перед всем белым светом.

– Я просто задержался. Она обещала меня ждать на платформе. Я приехал, как только смог, ее там не было.

– И сколько она вас там прождала?

– Не знаю.

– Гипотетически. Сколько?

– Полтора часа.

– Многовато по зиме-то.

– Я понимаю, но что делать? Я не мог всё бросить, никак. Я должен был всё закончить в офисе, я зашивался просто, я в эту ночь улетал в Мексику, билет на руках, все дела. Я и улетел. Вы что хотите думайте, но я не мог не улететь. У нас договор, что я ее привожу домой, всё показываю и улетаю. Я на всякий случай оставил ей записку в дверях, чтобы звонила соседям. Соседи предупреждены, ключ у них. Весь подъезд в курсе. Она не появлялась. В милиции ничего. В полиции то есть. Что прикажете делать? Я не знаю.

– Я тоже не знаю.

– Тогда не доставайте меня больше.

– А почему она вообще к вам ехала?

– А почему я перед вами отчитываться должен?

– Не должны.

– Не справлялась уже одна, вот и всё.

Dimon:Почему Аллой?

Katerinaa:Вы когда-нибудь спите?

Dimon:Я боюсь спать.

Katerinaa:Дурные сны? Что вам снится? Расскажите. Облегчите душу.

Katerinaa:А я видела улицу, на которой вы живете. Наверно, даже ваше окно.

Dimon:Во сне?

Katerinaa: ‹ссылка на Яндекс. Карты, где представлена не просто карта города, но город, снятый специально установленными веб-камерами; таким образом можно буквально путешествовать по улицам, едва ли не заглядывая в окна домов и в лица прохожих›

Katerinaa:Возможно, что и вас видела. Я же настоящее ваше лицо не знаю, вы же свои фотки не размещаете.

Dimon:Я не фотографируюсь. И в зеркало не смотрюсь.

Katerinaa:Вы бреетесь?

Dimon:Иногда. На ощупь.

Katerinaa:Есть ваш дом на карте?

Dimon:Есть.

Katerinaa:Снега у вас мало что-то.

Dimon:Ветер уносит снег. Я иногда стою на ветру и думаю, вот бы мне ветер так мысли вышиб, и я бы жил пустой и счастливый.

Katerinaa:Я вас по мединституту вычислила. Два дома напротив, через сквер, один из них – ваш.

Dimon:Уныло.

Katerinaa:Да ничего. Штукатурка, конечно, обвалилась. Но у нас тоже примерно так же. Меня асфальт поразил, такой асфальт растрескавшийся на тротуарах.

Dimon:Резко континентальный климат, жаркое лето, холодная зима, вечная мерзлота.

Katerinaa:Солнечно.

Katerinaa:Как думаете, старуха моя жива?

Dimon:Не знаю.

Katerinaa:Хочется верить.

Dimon:29 декабря она пропала. Сегодня уже 6 января. Больше недели. Зима.

Katerinaa:Но если предположить, что вчерашний мальчишка действительно видел старуху в свой иллюминатор. ВЧЕРА. Действительно мою старуху. Если предположить, что именно ее они подвозили 29-го. Значит, как-то она просуществовала все эти дни. Я думаю, где-то она там нашла себе пристанище, в этом райончике, где-то между железной дорогой, шоссейкой и Ярославкой. В этом почти что треугольнике. Почти что Бермудском. Жалко, что там нигде веб-камер нет, ни на одной елке. Во всяком случае, интернету об этом неизвестно.

Katerinaa:Надела угги с шерстяными носками, пуховик финский, думаю, что и в Чите бы не замерзла. Рюкзачок собрала: термос с горячим чаем, пакет с бутербродами, конфет шоколадных с показательным названием «Космическая одиссея». Рукавицы вязаные, на рынке еще в прошлую зиму прикупила, ни разу до сего дня не надевала. Доехала до станции по железке и побрела по шоссейке, не то чтобы в надежде встретить там на обочине старуху, но так, приглядеться.

Светлело. И топать было приятно по белому еще снегу.

На остановке никого. Я немножко подождала, сама не знаю чего. Машины время от времени проезжали. От остановки вела в глубь леса тропинка, по ней уже сегодня ходили, оставили следы. По моей карте эта тропинка должна вести к дачному поселку. К нему и отдельный подъезд имеется, прямо от Ярославки. Но я решила через лесок, через черный тихий ход.

Шла. Останавливалась. Прислушивалась к лесным звукам. Видела белку.

Тропинка оборвалась перед крохотной узкой речкой. Никакого моста, так что я поковыляла по льду. Рыбак сидел на своем ящике перед лункой. Может, из тех рыбаков, что ехали тогда в автобусе, а может, из других. Небо открылось. Вот так бы легла навзничь, прямо на лед, руки бы раскинула и смотрела в небо, пока бы не почудилось мне, что я там, в небе, и лежу, раскинув руки.