Дитер Нолль - Киппенберг

Первым надо вызвать Харру, его мнение весомее всех остальных. Босков звонит. Харра уже не в машинном зале. Он сидит в соседней комнате. Да-да, сейчас он придет.

В комнате слишком жарко. Босков снял пиджак, расстегнул воротничок сорочки, расслабил узел галстука. Чуть повыше локтя у него надеты рукаводержатели, потому что при сорок пятом размере сорочки рукава всякий раз оказываются слишком длинны. Большие пальцы он засовывает в вырезы жилета, сидит откинувшись, выставив круглый животик.

— Ну, Харра, говори четко и без уверток, осилим мы это или нет?

— Как, как? — отвечает Харра. — А мне почем знать?

Он стоит посреди комнаты, он извлекает из-за подтяжки коробку с сигарами, достает оттуда стеклянную трубочку и снова сует коробку под пиджак. Он вытряхивает из стеклянной трубочки «гавану», скусывает у нее кончик и так энергично сплевывает попавшие ему в рот табачные крошки, что Босков вынужден резко отклониться назад. Трубочку он роняет на пол и носком ботинка загоняет ее под стол.

— Кончай ходить вокруг да около, — говорит Босков, после чего скрывается за столом, вытаскивает трубочку и сует ее в ящик стола, потому что его внуки играют с такими трубочками в химиков. — Отвечай коротко и ясно.

— С каких это пор мы заранее знаем, осилим мы что-нибудь или нет? — спрашивает Харра. — Прошли те времена, когда мы наперед знали, что получится, поскольку все это было старье с первобытных времен. — Он раскуривает сигару и затягивается так глубоко, что Боскову вчуже кажется, будто у него треснули легкие. Затем Харра закладывает руки за спину и попыхивает в облаке дыма. — Вопрос состоит из множества отдельных вопросов, не так ли?. Окинуть взглядом все я не могу. Дело превосходит возможности исследовательского института, пока и поскольку, мы, несмотря на все прежние заходы, плохо подготовлены, не так ли? Ты и сам должен быть в курсе на все сто процентов… Как, как? Я что, неясно выражаюсь? Нет, Босков, ты, по-моему, просто глохнешь. — Теперь Харра грохочет во весь голос: — Но текущие возможности института не совпадают с абсолютными возможностями коллектива, это ясно. С тех пор, как к нам пришел Киппенберг, мы непрерывно расширяем наши возможности. Для данной технологии должны быть задействованы многие факторы, Прежде всего надо учитывать фактор времени. Не будь у нас временных ограничений, я без всяких раздумий сказал бы «да». Потому что математический аспект — это все старые истории. Применение машины — тоже вопрос времени, поскольку уже случалось, что наш парнишка считал двадцать часов подряд, — тут все зависит от степени требуемой точности. Тут я более серьезных затруднений не предвижу. Во всем мире принято прибегать к помощи ЭВМ для решения кинетических и технологических задач. Остается чисто химическая сторона дела. С точки зрения теоретической здесь тоже все ясно. Но лабораторные журналы Шнайдера составлены очень скупо. Тут еще предстоит на основе новой серии опытов определить новые параметры, для Лемана и Мерка. Ну как, Босков, с тебя довольно?

— Н-да, — говорит Босков, и выражение лица у него не особенно счастливое. — А техническая сторона дела?

— Вот техническая — это вещь в себе. Я говорю это только затем, чтобы не осталось никаких неясностей. В лице Юнгмана мы имеем одаренного специалиста по вопросам технологии. Но вот на всех прочих господ, включая сюда высоко ценимых мною деятелей из адских кухонь Хадриана, я бы не стал особенно полагаться. Они все чистые химики, а не инженеры.

— Да не тяни же ты, — взрывается Босков, — есть у нас шанс или нет?

Несколько секунд Харра молча пыхтит сигарой. Потом извлекает из кармана свои часы и включает бой, от серебристых звуков которого у Боскова делается мечтательный взгляд.

— Дело обстоит именно так, — наконец изрекает Харра. — Когда такие головы, как у нас, приступают к решению такой задачи, как эта, то есть принципиально разрешимой задачи, шанс есть всегда. Но для технических решений приближения не годятся. Другими словами, наш шанс обратно пропорционален фактору временных ограничений.

— Н-да, — говорит Босков. — А каков же он, этот шанс?

— Не знаю, Босков. Не могу сказать. Но считаю, что это по меньшей мере пятьдесят один процент.

— Откуда ты это взял?

— Потому что в противном случае Киппенберг не стал бы связываться с этим делом.

Харра уходит, а на смену ему является Шнайдер. Он останавливается на пороге комнаты. У Шнайдера, судя по его виду, мерзкое настроение. Н-да, думает Босков, этого мне еще не хватало. Босков вздыхает, Шнайдер глядит на свои часы, а когда ему предлагают сесть, отвечает: