Андраш Беркеши - Друзья

Разговор оказался нелицеприятным. Хегедюш вышел из кабинета в полной прострации.

На следующий день Имре Давид изложил свои соображения на заседании парткома. Говорил он предельно ясно и откровенно, называл вещи своими именами. Совершенно очевидно, что его задача как директора — навести порядок на фабрике, восстановить трудовую дисциплину, покончить с разгильдяйством. А на кого он может опереться в своей работе? В первую очередь на коммунистов. Положение не безнадежное, только надо действовать сообща. Основная цель в этом году — вывести фабрику из прорыва, поэтому рассчитывать на рентабельность пока не приходится. То же самое Имре сказал и на совещании фабричного актива. Потом выступали рабочие. Многие из них с болью и горечью говорили о положении дел на фабрике, о необходимости принять решительные меры. Имре Давид понял, что ему есть на кого рассчитывать, и окончательно воспрял духом.

Два года Имре трудился не покладая рук. Дневал и ночевал на фабрике, беседуя с работниками, решая насущные вопросы, стараясь постоянно находиться в центре событий. Вскоре у него появилось ощущение, что дело сдвинулось с мертвой точки. Он создал комиссию по оргвопросам, поставил во главе ее молодого экономиста и поручил разработать общефабричный устав, определяющий функции цехов и отделов, нормы их взаимоотношений, права и обязанности членов коллектива. Уже за первый год были достигнуты неплохие успехи. Снизились накладные расходы, за счет продажи скопившихся на складах излишков сырья освободились значительные суммы. Годовой план фабрика выполнила, появились резервы для перевыполнения плана следующего года на три процента. Это был значительный шаг вперед. Имре Давида отметили в управлении, у него появились друзья и враги, что в подобных случаях почти закономерно.

Однажды вечером Имре сказал жене:

— Евике, на следующей неделе мы получим тот участок, который ты облюбовала. Триста квадратных саженей. Надо только заплатить и записаться в поземельной книге.

— И во что это обойдется? — спросила Ева.

— Сорок форинтов за квадратную сажень.

— Сколько? — удивленно спросила женщина. — Сорок форинтов?

— Именно. Получается двенадцать тысяч плюс соответствующий сбор за право владения.

Ева закурила сигарету.

— Имре, а нет ли здесь какого-нибудь подвоха?

— Подвоха? С чего ты взяла?

— Мои родители собираются купить участок в излучине Дуная. Так там цены в десять раз выше. А на побережье Балатона — почти в двадцать раз.

— Это Бодайк, а не излучина Дуная. И не Балатон.

— Знаю, знаю. Я учила географию. И все равно странно.

— Не волнуйся. Все абсолютно правильно. Участок неблагоустроенный, нет покамест ни электричества, ни воды. Короче говоря, это нормальная цена. — Имре тоже закурил. — Что-то я еще хотел сказать… Ах, да! Думаю, весной мы начнем строительство. Стало быть, надо копить деньги.

— То есть ты собираешься стать домашним министром финансов, верно?

— Да, чем-то в этом роде, — засмеялся Имре. — Если это не ущемит твои интересы.

Ева сделала затяжку и, подумав, спросила:

— Значит, я должна отдавать тебе свою зарплату?

— Растешь на глазах, золотко, — сказал Имре, обняв жену. — Я ведь в основном для тебя собираюсь создать этакое уютное семейное гнездышко. Поверь, мне самому ничего не надо. Мне и в общежитии было хорошо, и если потребуется, я могу жить и в палатке. Но уж коль мы решили построить дом, надо принимать меры. Естественно, это только на время. Когда дом будет готов, финансовые дела вновь перейдут в твои руки.

— А если я что-то захочу купить, мне придется просить у тебя денег?

— Да. А впрочем, нет, лучше сделать по-другому. Давай составим перечень всех необходимых расходов. Ну, там налог на машину, бензин, техобслуживание, потом парикмахерская и все такое… Сколько примерно ты тратишь в год на одежду?

— Понятия не имею, — ответила Ева. — Но если ты жалеешь для меня паршивых тряпок, я могу ходить и в одном бикини.

— Ну, я так и знал, что ты обидишься. Но подумай, Евике, сколько же можно вот так мытариться? Мне уже стукнуло сорок два. Если мы хотим иметь что-то свое, надо копить деньги. Мне, например, в этом году ничего не нужно ни из одежды, ни из обуви. У меня все есть. Конечно, и речи не может быть о том, чтобы ты ходила в бикини. Просто придется немного сократить расходы. Сама знаешь, у нас на двоих в месяц всего около девяти тысяч.

Ева решила не пререкаться с мужем. Все равно то, что ей понадобится, она купит.