Валентин Блакит - Возвращение на Сааремаа

Откровенно говоря, девчата его мало интересовали, со­всем не интересовали - на родине ждала Галя, почти невес­та. Каждый день писали друг другу предлинные письма. Да и не было здесь такой, из-за которой можно было потерять голову, даже так себе приударить, для легкого флирта. Ну, одна-две - не больше. Айна, например. Обычно, эстоночки - светловолосые, худощавые, рослые, похожи на неброские, даже блеклые цветы. Русоволосая, среднего, даже ниже среднего роста Айна цвела необычно ярко и броско, цвела всем - и припухшими чувственными губами, уголки кото­рых как-то необычно вздрагивали при волнении, и озорной белозубой улыбкой, и разлетом бровей, то удивленно расхо­дящихся, то насупленно сужающихся, и всей своей совер­шенной, будто выточенной фигуркой - нечего прибавить и нечего убавить. Но Айна такая недотрога и дикарка, как ни увивается возле нее сержант-киномеханник, когда приезжает с кинопередвижкой, - и все мимо, демонстративно от ворот поворот. И у его орлов, едва завидят Айну, глазки маслянеют. А она - ноль внимания, дичится. Как-то пригласила его на белый танец. Закружил, она споткнулась, ойкнула, маши­нально подхватил, прижал к груди, почувствовал упругие бугорочки, и - будто током ударило, ее, показалось, - тоже. Решительно оттолкнула, насупила брови, опустила глаза.

Дотанцовывали спокойно, на приличном расстоянии друг от друга.

На что ему эта Айна! Пусть цветет-красуется, не его она цветочек. Его цветочек там, на родине. Можно было бы просто так, для спортивного интереса, без всяких намерений и задних мыслей поиграть с этой красивой эстоночкой, и она видимо, не прочь была бы принять легкий флирт - нет на свете девушки, не желающей мужского внимания. Тем более здесь, где и пофлиртовать не с кем. Но слишком уж неудоб­на для таких ухаживаний эта недотрога - по-русски почти не разговаривает, видимо, в школе училась на одни «трояки», или вовсе красивая глупышка, природа часто компенсирует женщинам отсутствие ума красивой внешностью. А с его эстонским - смех... И вообще: от легкого флирта ради заба­вы до аморалки бывает всего один шаг. С легкого флирта, скорее всего, начиналось и у Супрунова, а чем кончилось... Да что подумают, что скажут подчиненные, если он, их ко­мандир, бросится в дела амурные? Тут же последуют его примеру, начнется такой бедлам, какой и не снился «бате». Нет, его обязанность - показывать иной пример - образец моральной чистоты, нравственной требовательности, и в первую очередь к самому себе, как того требует партийная этика. Поиграть в мяч, потанцевать, пошутить и - стоп! Все должно быть в меру приличия.

Пожив-послужив почти год, все больше убеждался: «ба­тя» просто «заострял вопрос», рисуя в их воображении эсто­нок черт знает какими соблазнительницами и блудницами, готовыми едва ли не на ходу сдирать штаны с каждого воен­ного. Глупости, конечно. Да обычные девчата, может быть, даже в этих необычных условиях у них больше достоинства, чем у выборжанок, на которых насмотрелся, бывая в уволь­нениях, чем у его землячек. Будто только здесь безотцовщи­на?

И еще поразило: почти всех эстонок природа наделяет хо­рошим музыкальным слухом. Возьмет в руки любой музы­кальный инструмент, попиликает-попиликает, побренчит-побренчит минуту-другую и - заиграла. Аккордеон - почти в каждой хате, похоже, он у эстонцев национальный музы­кальный инструмент. Если не во всей Эстонии, то на Сааремаа - точно. Тихими вечерами девчата выходили с аккорде­онами иа улицу...

Он любил эти редкие вечера, когда природа засыпает в тихом раздумье, море дремлет аж до самого горизонта в глу­боком штиле, глохнут, молкнут даже надоедливые крикли­вые чайки. И вот где-то в конце деревни подает голосок, на­страивается на мелодию аккордеон. Мелодия стройнеет, де­лается такой тоскливо-печальной, что сжимается сердце. К ней подлаживается, настраивается еще один, второй, третий, пятый, десятый аккордеон - по всей деревне, и уже трудно понять, сколько их в этом необычном ансамбле. Мелодия складывается в стройный лад, набирает силу, мощь, то течет плавно, то взрывается, стремительно взлетает ввысь, и - та­кое впечатление, что долетает аж до Готланда, где изнывают душою их отцы, мужья, братья, ровесники, которым не суж­дено стать их сужеными...

Послушав эту щемящую мелодию, этот необычный ан­самбль, понял, наконец, дошло, почему девчата наотрез от­казываются принести на их волейбольную площадку аккор­деон, потанцевать под нормальную музыку, а вымучивают некое подобие мелодии на их разбитой, разболтанной хрипа­той гармошке...