Юрий Козлов - Новый вор

«А в том, что вся Россия — инвалид по зрению, — длинно плюнул не то чтобы прямо ему под ноги, но так, что можно было это предположить, дед. — Ходит с белой палкой, в упор не видит, что вы творите», — на всякий случай отступил подальше от профессионально возникшего между ними водителя-охранника.

Не хочет прижимать к груди, вздохнул Перелесов.

«Будем восстанавливать базу!» — объявил свите и деду.

«Правильное решение! — хрипло рявкнула административная районная тётка из хвоста свиты. — Замордовали нас! Продать нельзя, только под оздоровительное учреждение. А кто, на х… возьмёт? И кто… твою мать, приедет к нам в нищету оздоравливаться?»

«Примешь сторожем? — заволновался дед. — Я тут всё знаю».

«А как со зрением? — усмехнулся Перелесов. — Не инвалид?»

«Зрю в корень! — обнаружил знакомство с афоризмами Козьмы Пруткова дед. — Да я не про тебя, — умерил оппозиционный пафос. — Телевизор — враг России, вот кто гноит глаза, невозможно смотреть!»

А ещё в тот давний осенний день псковский Марей (его звали Василий Ильич, сокращённо Василич) озадачил Перелесова неромантичной правдой о лебедях. Они как волки, сказал он, где поселятся, никакой другой живности вокруг не потерпят. Всех разгонят, изведут. Парнишка на резинке проверял сетку, кидал им мелочь, а как перестал, подкрались со спины, сбили крыльями с лодки, когда нагнулся, чуть не утоп, запутался в сетке, хорошо я здесь был, вытащил.

Ну вот, успокоился Перелесов, и волки, то есть лебеди, сыты, и люди целы.

Вернувшись в Москву, он с помощью Грибова под обещание выделить кому надо сколько надо коттеджей в райском месте на берегу чудо-озера, перевёл базу в ведение своего министерства. Перелесов так вдохновенно живописал красоты воспетой Пушкиным псковской природы, что чекисту Грибову явилась мысль самолично заняться реконструкцией базы.

«Спятил? — удивился Перелесов. — Не отобьёшь!» «Вложиться в Родину — честь для офицера и патриота! — ухмыльнулся Грибов. — А что делать? — продолжил, когда спустились из кабинета на улицу. — Всё перекрыто! Ни в один нормальный банк из-за санкций не сунешься. Любое перечисление из России ковыряют, как… проктологи. Недвижимость в Европе — только на подставных из местных, а они… мразь, кстати, если нетрадиционный, документы шустрее оформляют, чтобы не обвинил в гомофобии. К китайцам не хочу, запутают иероглифами, обдерут. Знаю, что любой проект в России — дело гиблое, но куда тратить? Только недвижимость и осталась — земля, квартиры, эти, как их, пентхаусы. Я уже сам не помню, сколько чего у меня. Нахватал в своё время, а всего один участок выстрелил — в Тверской области ушёл под скоростную магистраль».

Привёл базу в порядок, точнее, снёс старую и построил под ключ новую, немецкий концерн, заключивший миллиардный контракт с правительством России на монтаж и эксплуатацию свиноводческих комплексов, призванных обеспечить вымирающий русский Северо-Запад свининой, а заодно дать работу спивающемуся местному населению. Немцы важничали и упирались, пока Перелесов не выманил их из областной юрисдикции в подконтрольную министерству приграничную зону (территорию опережающего развития) снижением налогов и послаблениями в экологии. Решающей, упавшей на весы гирькой стало обязательство принимать на турбазе… слепых, которых на Псковщине обнаружилось даже больше, чем прежде. Причём вовсе не по вине гноящего народу глаза телевизора, как утверждал Василич, а из-за употребления ядовитых спиртосодержащих жидкостей. Кто-то сразу умирал, кто-то лишался разума, но некоторые, ослепнув, выживали. Проект, получив одобрение Всемирной организации здравоохранения, быстро прошёл согласование в Европейской комиссии по инвестициям, и дело пошло.

Перелесов сам ездил с архитектором на берег озера, объяснял, что, где и как делать. Собственно, его интересовали два объекта: конференц-корпус со стеклянной панорамной стеной-окном, барной стойкой и камином, и небольшая (в отдалении от основных построек) рубленая русская баня (не сауна!) с мостками, откуда можно прыгать в озеро. Если в корпусе у панорамного окна, где он собирался отдыхать в мягком кресле, прислушиваясь к свисту ветра и плеску волн, Перелесов не возражал против присутствия других людей, баней он собирался распоряжаться единолично, пускать в неё только тех, кого хотел. За баней следил открывший Перелесову лебединую истину Василич. Оформленный охранником, он нёс службу с достоинством бессознательного социалиста, в общем-то не возражавшего быть немного крепостным.