Дэвид Митчелл - Тысяча осеней Якоба де Зута

– Есть, сэр!

Мичман, опустившись на одно колено, вытирает капитанский башмак.

Нажимает крепко, и подагрическая нога полыхает болью.

– Лейтенант Ховелл, объясните управляющему ван Клефу, что, пока он ведет себя как джентльмен, мы готовы к нему отнестись со всяческим гостеприимством, но если начнет себя вести как ирландский матрос, обращаться с ним будут соответственно.

– Обожаю дрессировать ирландских матросов! – хвастается Катлип, в то время как Ховелл переводит предостережение.

– Майор, давайте прежде всего руководствоваться здравым смыслом.

В городе пронзительно звонит колокол. Пенхалигон предполагает, что это сигнал тревоги.

Не глядя на ван Клефа, он здоровается с младшим по должности пленником.

– Добро пожаловать на Его Величества фрегат «Феб», мистер Фишер.

Управляющий ван Клеф запрещает своему помощнику разговаривать с врагом.

Пенхалигон приказывает Ховеллу спросить Фишера о корабле Голландской Ост-Индской компании.

Управляющий ван Клеф дважды хлопает в ладоши, чтобы привлечь внимание капитана, и произносит некую реплику.

Ховелл переводит ее следующим образом:

– Простите, он сказал: «Я его спрятал у себя в заднице, ты, соплячка английская», сэр.

– Один тип в Сиднейской бухте рискнул сказать мне что-то подобное, – задумчиво изрекает Катлип. – Так я ему то самое указанное вместилище штыком проверил. Больше он офицерам не хамил.

– Мистер Ховелл, скажите нашим гостям следующее, – распоряжается Пенхалигон. – Скажите, мы точно знаем, что корабль вышел из Батавии. В Макао начальник порта мне сказал, что двадцать восьмого мая он бросил якорь у них в гавани.

При таком известии ярость ван Клефа слегка остывает. Фишер смотрит очень серьезно. Они совещаются между собой, а Ховелл подслушивает.

– Управляющий говорит: если это не хитрость англичан, еще один корабль погиб…

В лесу на берегу кричит какая-то птица; очень похоже на кукушку.

– Предупредите их, лейтенант, что мы обыщем залив, и если в какой-нибудь бухточке обнаружим корабль, их обоих повесят.

Ховелл переводит угрозу. Фишер чешет в затылке. Ван Клеф плюет на палубу. В этот раз попадает мимо башмака, но Пенхалигон не может допустить, чтобы его авторитет подрывали на глазах у матросов.

– Майор Катлип, разместите управляющего ван Клефа на корме, в канатной кладовой. Не кормить, света не давать. А его помощник Фишер…

Пруссак моргает, словно перепуганная курица.

– Пусть пока отдохнет в моей каюте. Поставьте двух часовых за ним присматривать и скажите Чигвину, пусть принесет ему бутылочку кларета.

Прежде чем Катлип приступает к выполнению, ван Клеф задает Ховеллу какой-то вопрос.

Пенхалигон заинтересовался изменившимся тоном голландца.

– Что такое?

– Он спрашивал, сэр, откуда мы знаем, как зовут его и помощника.

«Пусть знают, что не смогут морочить нам голову, это нам на пользу», – думает Пенхалигон.

– Мистер Тальбот, пригласите, пожалуйста, нашего консультанта подойти сюда, пусть поздоровается со старыми друзьями.

Даниэль Сниткер, наслаждаясь местью, подходит и снимает шляпу.

У ван Клефа и Фишера отвисает челюсть и глаза лезут на лоб.

Сниткер обращается к ним с давно заготовленной речью.

– Ну и поливает он их, сэр, прямо кровь в жилах стынет, – бормочет Ховелл.

– Что ж, это блюдо лучше подавать холодным, как говорит Мильтон.

Ховелл открывает и снова закрывает рот, слушает и переводит:

– Общая мысль такая: «Вы, небось, думали, я сгнию в тюрьме в Батавии?»

Даниэль Сниткер широким шагом подходит к Фишеру и тычет пальцем ему в горло:

– Он говорит, что возглавит «реставрацию» Дэдзимы.

Когда Сниткер злорадно ухмыляется в лицо Мельхиору ван Клефу, Пенхалигон ожидает, что тот плюнет, ударит или выругается. И уж никак не ждет радостной улыбки, переходящей в искренний смех. Сниткер удивлен не меньше англичан. Ван Клеф весело хлопает бывшего начальника по плечу. Катлип со своими подчиненными подходит ближе, ожидая какой-нибудь каверзы, но ван Клеф только произносит что-то радостно-изумленное, качая головой.

Ховелл докладывает:

– Сэр, он говорит, что появление мистера Сниткера – верный знак, что Господь справедлив и милостив. Говорит, сотрудники фактории ничего так не желают, как вернуть прежнего управляющего на его законное место… Что «змей Ворстенбос и его жаба де Зут» устроили настоящий балаган…

Ван Клеф оглядывается на Фишера, словно спрашивая: «Так ведь?»