АlshBetta - Успокой моё сердце [СИ]

— Да, можно и так сказать, — робко пожимаю плечами.

— Можешь читать что угодно.

— Спасибо.

Мужчина дает мне минуту, чтобы рассмотреть все как следует. По истечению этого времени выводит наружу.

— Продолжим осмотр, — произносит он, двигаясь по коридору вперед.

Вперед и только вперед — таков и сам Эдвард Каллен…

Спустя неимоверное количество поворотов, заворотов и одинаковых на первый взгляд дверей, за которыми кроются самые разные комнаты, окончательно устав от беспрерывной экскурсии, прислоняюсь спиной к очередной стенке.

Пол несколько секунд прыгает перед глазами как детский мячик.

— Это твой предел? — Эдвард заинтересовано рассматривает меня, настойчиво пытая взглядом. — Осмотр закончен?

— У вас очень большой дом…

— И ты говоришь мне это после виллы Маркуса?

— Она меньше, — хмурюсь, припоминая Черного Ворона. Кого-кого, а его в моей жизни уже точно не будет. Хотя Каллен не устает о нем напоминать…

— Ты была только на одной?

— Да.

В глазах мужчины заинтересованность, но не такая, чтобы о чем-то меня расспрашивать.

— Ты права, она меньше.

Каллен отходит к противоположной стене коридора. Его лицо суровеет, пробивается серьезность.

— До моего возвращения я запрещаю Джерому покидать детскую. Надеюсь теперь это ясно?

— Да, — вспоминаю сосну и схожусь с Калленом во мнении. Впервые. Временное заточение не навредит малышу. Оно пойдет ему на пользу. Страх уляжется, воспоминания утратят свою значимость…

— Хорошо, — Эдвард задумчиво всматривается в ровную бетонную поверхность. Он будто бы решает что-то. Взвешивает все «за» и «против»…

— И ещё, — наконец говорит он, останавливая взгляд на мне. — Максимальное количество времени ты должна проводить с ребенком. Если что-то случится, в твоих силах защитить его. Эммет всегда на посту.

Хмурюсь, но больше никаких эмоций не показываю.

Марлена говорила, что Каллен не стерпит, если я буду спать с Джеромом. Он и сам так сказал.

А сейчас этот человек заявляет, что я должна быть с мальчиком всегда… он думает, я, как терминатор, могу и вовсе не смыкать глаз?..

— Максимальное время это и… ночью? — нерешительно интересуюсь я.

— Нет, — Эдвард четко проговаривает такое простое слово. Испепеляющее выражение его глаз подкрепляет впечатление. — Ночью. Ты. Спишь. В своей. Спальне.

Почему это так принципиально? Я не понимаю вас, мистер Каллен.

— Ясно.

— Повтори! — рявкает мой похититель.

— Ночью я сплю в своей спальне, — спокойствию в моем голосе можно позавидовать. — Не волнуйтесь.

— Конечно, — мужчина повторяет мое запатентованное слово, фальшиво улыбаясь. — А теперь возвращайся к себе.

Прикусываю губу, оглядываясь вокруг. Возвращаться… куда? В этом доме слишком легко заблудиться.

— Вы… — мнусь несколько бесконечно долгих секунд. Эдвард терпеливо ждет, изогнув бровь. — Вы не поможете мне?

Эти слова вызывают его искреннюю усмешку.

— Налево в конце коридора и к лестнице. Оттуда, надеюсь, дорогу помнишь?

— Да.

Поворачиваюсь в нужном направлении. Перед первым шагом оборачиваюсь назад к Каллену.

— До встречи, Белла, — сухо замечает он. Но восковая маска лица не в силах скрыть полыхающих малахитов.

— До встречи, Эдвард, — не дрогнув, произношу его имя. Наверняка мои глаза горят тем же пламенем. Почти физически это ощущаю…

Этой ночью я никак не могу уснуть. Ворочаюсь с боку на бок, не в силах подобрать удобную позу для сна. Откидываю одеяло, потому что жарко, но уже через три секунды притягиваю обратно — холодно.

В голове витает сказанное Эдвардом.

Ирина.

Женщина, которая родила ему сына.

Женщина, которая, если верить Марлене, какое-то время была его женой.

Почему он говорит о ней в подобном тоне? Что она сделала?

И самый главный вопрос: что значит «если бы умерла»?..

Вздыхаю, снова меняя положение тела. Сна по-прежнему нет…

Помимо всего прочего, очень хочется есть. Сегодня за ужином такого желания не наблюдалось. Все, что во мне имеется — пара ложек плова, и те для того, чтобы не обидеть Марлену, с материнской улыбкой наблюдающую за выражением моего лица и текущей наполненностью тарелки.

Желудок сжимается в спазме, отметая последние крохи уходящего сна.

Теперь уснуть точно не получиться.

Сажусь на постели, отшвыривая надоевшее одеяло. Не могу его видеть.

Замираю посреди комнаты, не зная, что делать дальше. Искать еду здесь бессмысленно. Это не бордель, и никто пищи по полкам не сует — все место занято шприцами.