АlshBetta - Успокой моё сердце [СИ]

Ещё.

Какой он большой… он слишком… слишком большой для меня. Джессика говорила, секс — это приятно. Говорила, что если попробую, не смогу остановиться, как другие — с кокаином…

Не верю. Ни на грамм, ни на миллисекунду не верю. Такой боли я ещё не испытывала.

А он обещал зайти и завтра — я понравилась.

Открываю окна, пытаясь избавиться от ненавистного запаха… не выходит.

Ещё.

Его глаза хитрые, как у лиса, и узкие. Ресницы длинные, светлые, волосы пепельно-песочные, засаленные. Байкерская куртка видала лучшие времена, а джинсы давно пора зашить — дырок чересчур много. Он присаживается на кровать рядом со мной, гладя по дрожащей спине. Шепчет, чтобы не поворачивалась. Говорит, что раз не смог быть первым «с одного фланга», с радостью возьмется «за другой».

… Господи, Рауль меня просто пощадил!

Ещё.

Его руки грязные, вымазаны чем-то черным и до ужаса неприятно пахнущим. Пальцы скользят вдоль моей ключицы, стремясь добраться до первой и единственной своей цели. Сжимают её в железных тисках, почти до боли. Кричать — все, чего мне хочется.

Но он заставляет кричать только свое имя.

Хью.

Ещё.

Джеймс целует мои скулы, спускаясь ниже, к груди. Водит пальцами по животу, улыбаясь. В другой его руке пару кубиков льда. Чуть позже они окажутся… там.

Ещё.

«Брачная ночь на то и существует, моя красавица, дабы подтверждать свои брачные узы», — шепчет он мне на ухо, не давая ни на мгновенье сомкнуть глаз. На прикроватной тумбе прямо передо мной раскрытая посередине книга. Та поза, что он намерен продемонстрировать, лежит перед глазами.

Сопротивление бесполезно.

Ещё.

Острое лезвие скользит по коже. Тоненькая струйка крови, представляясь моему вниманию, боязно и осторожно течет вниз, оставляя крохотное пятнышко на покрывале. Замечая, что я не плачу, Джеймс усиливает свои старания. Теперь сдерживать слезы просто невозможно.

Он нагибается и, мягко усмехнувшись, слизывает их языком, опаляя мокрую кожу своим жарким дыханием.

— Вот так…

Ещё.

— Покажи сеньору Вольтури, что ты умеешь, принцесса.

Ещё.

— Тридцать пять тысяч, мистер Лорен, как и договаривались. Она и вправду королевская девочка.

Ещё.

Нежные простыни, скользкое покрывало. Черные локоны на груди и легкие поцелуи губ, стремящихся к низу живота.

Первая попытка научиться притворству.

Первая удачная игра.

Ещё.

Победоносная белозубая улыбка и кусочки фруктов на коже. Некоторые щиплются от чересчур кислого сока, но я делаю вид, что ничего не происходит. Ласково склонившись надо мной, Маркус неторопливо пробует на вкус все, что представлено для обозрения.

Ещё.

— … Деловой ужин.

— … Мистер Каллен.

— … Ваш окончательный ответ?

— … Удачи.

Ещё.

— Я люблю тьму.

Ещё.

Гель с ароматом зеленого чая и красное белье.

Ещё.

Tu l'as tué…

Кричу.

Кричу, глядя на затянувшиеся похотью малахитовые глаза.

Кричу, брыкаясь и стремясь освободиться из железных рук, вжавших тело в покрывала.

Кричу, моля о пощаде, о помощи, о капле, самой малой капле сострадания.

Я умираю, он не видит? Я умираю, и сейчас, как только увижу кровь, окончательно потеряю рассудок.

Кричу.

А что мне ещё остается?..

— Белла…

Изабелла. Белла. Belle. Девочка. Boginiya di Roz.

Да. Белла.

Да. Я.

К чертовому сожалению так всегда называют меня…

— Тихо.

Тишина? Опять тишина?! Не за что на свете!

… В этот раз крик прерывают. Теплая, сильная, слишком большая для того, чтобы сопротивляться ей, ладонь, ложится поверх моего лица. Накрывает рот и губы, мешая не то что закричать, но даже вдохнуть резко оканчивающийся воздух.

Я вздрагиваю, стараясь отпихнуть её. Впиваюсь ногтями, буквально отдирая от себя, но ничего не помогает. До тех пор, пока не заставляю себя заткнуться, преграда никуда не исчезает. Не убеждает помиловать даже то, что меня раз за разом все сильнее подбрасывает на кровати. Не могу унять дрожь точно так же, как остановить кровь. Знакомый солоноватый привкус прекрасно чувствуется во рту.

— Io qui, viola, io qui (я здесь)… — шепчет чей-то голос прямо над ухом, ободряя меня. Удерживает на месте, вынуждая дергаться сильнее, а оттого делать себе больнее.

Прибегаю к последнему средству: мольбе. Хриплю, не в состоянии выговорить слова, но и молчать не собираясь. Он меня задушит!

— Я отпущу, — уверяет истязатель, малость ослабляя хватку после услышанного, — но не кричи. Нельзя кричать, моя девочка. Не сейчас.